"Олег Селянкин. Костры партизанские, Книга 1 " - читать интересную книгу автора

всего населения на будущих рабов, надсмотрщиков за рабами и тех, кто
подлежит уничтожению, - вот что нужно сейчас. Уничтожать неугодных следует
только после окончательной победы, и не всех сразу, а соблюдая строгую
очередность: одних - немедленно, а всех прочих, когда они отдадут свои силы
Великой Германии.
Такое разделение населения на группы породит разобщенность, каждая
группа будет жить сама по себе, что тоже очень выгодно немцам. Ведь не
случайно же фюрер в первые дни войны приказал отпускать домой пленных
украинцев и белорусов. Разве это не гениальный ход?
Жаль, что слишком рано и украинцев, и белорусов стали возвращать в
лагеря, надо бы было дать им подольше потешиться пряником!
Итак, когда Великая Германия окончательно покорит эту страну, что
случится уже скоро, туземцы будут, безропотными слугами немцев. Но над
каждым слугой должен быть кто-то старший. Его лучше подбирать из местных: он
знает нравы и привычки своего народа, следовательно, более умело будет
дергать за самую больную душевную струну и вселять страх, воспитывать
беспрекословное подчинение воле господ.
Со временем именно в такого надежного слугу и превратится этот польский
паныч. Революция отняла у него состояние, сделала нищим. Такое не
забывается. И все его поведение в деревне подтверждает это: как доносит
агент, целыми днями сидит дома, хлопочет по хозяйству и вообще людей
сторонится.
Конечно, его нужно еще основательно, тщательно подготовить к будущей
должности. Прежде всего он должен увидеть, что немцы справедливы, что ни
добро, ни зло не пройдет мимо них. За добро - награда, за зло - беспощадное
наказание. То и другое неизбежно, как чередование времен года.
Все это до мелочей продумал гауптман фон Зигель, каждый свой ход считал
правильным и поэтому, выдержав нужную паузу, говорит по возможности ласково,
указав на стул, стоящий у стола:
- Садите себя.
Комендант разрешил сесть, а Виктор, опасаясь ловушки, помедлил у стула,
и получилось так, что будто из вежливости он дождался, пока сядет старший.
Фон Зигелю это понравилось, и он милостиво разрешил:
- Можете курить, - и поспешно добавил, когда увидел в его руках кисет с
самосадом: - Лучше сигареты, они не так воняют.
Несколько затяжек в полной тишине, когда был даже слышен приглушенный
стенами разговор немцев во дворе, и снова до монотонности спокойный голос:
- Я солдат и деловой человек, мне время дорого.
"Начинается", - подумал Виктор и подобрался на стуле. Это не
ускользнуло от коменданта, он остался доволен вниманием, с каким этот парень
приготовился слушать его, и продолжал:
- Вам, господин Капустинский, пора активно работать на нас. Мы видим и
знаем все, мы умеем ценить преданных нам людей и карать врагов... Что есть
су-про-тив-ник?
Вопрос неожидан, и Виктор замялся, ответил неуверенно:
- Супротивник?.. Тот враг, который прямо против тебя...
- Прямо против тебя... Вы верите в бога?
Виктор подсознательно почувствовал, что на этом допросе, если хочешь
выйти отсюда живым, нужно иногда говорить правду, и ответил:
- К сожалению, воспитан неверующим.