"Олег Селянкин. Костры партизанские, Книга 1 " - читать интересную книгу автора

- А где же еще ему быть, ежели враг у столицы?
Виктор рассказал о выступлении товарища Сталина на торжественном
заседании и о параде на Красной площади. Потом достал из кармана листок и
медленно прочел, с трудом разбирая каракули Петра:
- "Товарищи!.. Враг очутился у ворот Москвы и Ленинграда... Товарищи
красноармейцы, командиры и политработники, партизаны и партизанки! На вас
смотрит весь мир как на силу, способную уничтожить грабительские полчища
немецких захватчиков. На вас смотрят порабощенные народы Европы как на
освободителей. Великая освободительная миссия выпала на вашу долю. Будьте же
достойными этой миссии! Война, которую вы ведете, есть война
освободительная, война справедливая. Пусть вдохновляет вас в этой войне
мужественный образ наших великих предков - Александра Невского, Дмитрия
Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила
Кутузова! Пусть осеняет вас победоносное знамя великого Ленина!" - Виктор
бережно сложил листок, спрятал в карман. - Это, что я сейчас прочитал вам,
товарищ Сталин сказал на параде седьмого ноября. А речь, произнесенную
шестого, по техническим причинам вовсе записать не удалось. Только это:
"...Немецкие захватчики хотят иметь истребительную войну с народами СССР:
что же, если немцы хотят иметь истребительную войну, они ее получат. Отныне
наша задача... будет состоять в том, чтобы истребить всех немцев до единого,
прорвавшихся на территорию нашей Родины в качестве ее оккупантов...
Никакой пощады немецким оккупантам! Смерть немецким оккупантам!"
Виктор замолчал, стараясь проглотить комок, подступивший к горлу.
В окно заглядывали снежинки, неслышно бились о стекло. Так же неслышно
дед Евдоким опустился на колени и зашептал молитву, крестясь на передний
угол, где давно не было икон. И никто даже не усмехнулся, видя это.


5

В землянке, когда Каргин прочитал листок с отрывками из речи Сталина,
никто не опустился на колени. И криков "ура" не было. Просто долго сидели
молча. Потом Федор сказал с укором:
- А ты, Иван, шпынял меня за того немца.
Каргин не ответил. Каждое слово Сталина (к этому привык с детства) было
для него законом, обойти который даже мысли не появлялось. Вспомнился ему
сейчас и недавний разговор, когда Василий Иванович сказал, что эта война
особенная, не похожая на предыдущие. Усомнился тогда Каргин в справедливости
слов комиссара. Хоть и частично, но усомнился. А вот теперь сам товарищ
Сталин повторил то же самое и даже точно назвал, какая эта война:
истребительная. Или они нас, или мы их. Под корень.
Выходит, Василий Иванович - мужик с партийным понятием. Может, и насчет
того прав, что, пока решение командира в приказ не оформлено, его все
обсуждать могут?
- Значит, все прошлые войны против теперешней - малявочки, - после
долгой паузы сказал Каргин.
- А их офицеры, что на излечении, к леснику ездят. Охотятся там, на
лыжах ходят, - говорит Федор.
Каргин вскидывает на него глаза, ждет пояснения, и тот продолжает:
- Пятеро. Туда на лошади приехали, наклюкались в домике лесника и потом