"Олег Селянкин. Костры партизанские, Книга 1 " - читать интересную книгу автора

и гудит пропитым басом:
- Так вот, господа хорошие, как дело повернулось. Из-за отдельных жидов
и комиссаров русский человек жизни лишается. Давай его сюда!
Только сейчас Виктор увидел, что во втором грузовике, задний борт
которого был давно откинут, лежит человек. Руки у него скручены колючей
проволокой. За спиной скручены.
Теперь этого человека двое полицаев поставили на ноги, повернули лицом
к толпе, казалось, заботливо поддерживали под локти. Не лицо - багровый
синяк с зеленоватым отливом по краям. И кровь запекшаяся.
- Демша! - выдохнула Клава.
Виктор тоже узнал его. Вспомнил, как тот однажды ворвался к ним в дом и
весело, беззлобно проорал с порога: "Шнель поворачивайся!"
Или что-то в этом роде...
Только сейчас Виктор заметил, что грузовик стоит точно под веткой
березы, пятнистой от множества черных наростов. Через эту ветвь один из
полицаев перебросил веревку с петлей.
- Смотреть всем! - спокойно и в то же время властно приказал фон
Зигель. - Он плохо охранял новый порядок и будет повешен.
- Из-за вас, сволочи! - добавил начальник полиции.
Петля на шее Демши. Ему осталось жить считанные секунды. Виктор ждал,
что сейчас Демша обязательно скажет что-то очень важное и обличающее немцев.
Но Демша только смотрел на людей, на тучи, бегущие по серому небу, на ствол
березы, запятнанный уродливыми наростами. И лишь когда грузовик тронулся, он
сделал попытку поклониться.
А может, просто дрогнули его ноги?
Слышно, как мелкий дождь острыми иглами впивается в раскисшую землю.
- Подойди! - зовет фон Зигель.
Виктор, пересилив себя, шагает вперед, останавливается почти под
раскачивающимися ногами Демши.
- Ты будешь вместо него. И ты... А он - старшим.
Так сказал фон Зигель, и кто-то из полицаев сунул в руку Виктора
винтовку, кто-то протянул нарукавную повязку полицая.
Все случившееся было так неожиданно, так невероятно, что Виктор словно
сквозь сон видел, как фон Зигель сел в легковушку и она, виляя задом по
раскисшей дороге, поползла из деревни; за ней двинулись грузовики. Он
опомнился лишь тогда, когда услышал рядом бодрый голос:
- Уж нас-то с тобой, старшой, не вздернут, поверь мне!
Виктор оглянулся. Рядом с ним стояли Василий Иванович и Авдотьин
приемыш. На рукавах их пальто тоже белели повязки полицаев.


6

Готовясь объявиться в Степанкове и потом, когда пришлось четверо суток
высидеть в одиночке подвала комендатуры, казалось бы, обо всем передумал
Василий Иванович. И о том, что говорить на допросах, если они будут, да еще
с пристрастием, и как вести себя на свободе. Однако чаще и невольно думалось
о том, что, присвоив себе чужое имя, он в глазах людей станет врагом всего
советского. Значит, люди будут сторониться его, может быть, бояться, но уж
презирать - обязательно.