"Константин Федорович Седых. Отчий край (Роман)" - читать интересную книгу автора

Немного помолчав, Чубатов, бывший в одном нижнем белье, спросил:
- Как же это вы, ребятишки, уцелели? Я думал, всем конец пришел.
- Ягодники искать ходили, - сказал Ганька, видя, что Гошка отвечать
не собирается. - Спасибо фельдшерице - сама, гляди, так пропала, а нас
спасла. - И он неожиданно всхлипнул.
Гошка тотчас же накинулся на него:
- Ты, Улыбин, нюни не распускай. И без того тошно.
Ганька ничего ему не ответил и отвернулся.
А Чубатов, неотрывно следя за дружинниками все примечающими глазами,
торопливо выкладывал:
- А я совсем случайно спасся. Прямо на дикого рассказ. Захотелось мне
до ветру сходить. Раньше я это дело у самой палатки справлял. А тут
накануне нас завхоз как следует пробрал. Я поблизости-то присесть
постеснялся, в кусты поковылял... Проспали наши охранители. Всех искололи
и порубали. Вот вам и заграница! Думали, здесь нас ни одна собака не
унюхает. Жрали да дрыхнули...
- Глядите, глядите! - приглушенно вскрикнул Ганька, показывая на
поляну. - Что это дружинники делать собираются?
На дальнем конце поляны, под раскидистой лиственницей, на которой
Ганька и Гошка вырезали недавно на память свои инициалы, творилось что-то
непонятное. Но Чубатов пригляделся и определил:
- Если не видели, как людей вешают, так сейчас увидите. Это они петли
к сучьям привязывают. Значит, кто-то живьем к ним в лапы угодил... Глядите
и запоминайте, все, как есть, запоминайте! Будет срок, за все нам ответят
эти собаки.
Толпа дружинников под лиственницей, сверкая на солнце шашками и
штыками, раздалась в стороны, и два человека в белье закачались в петлях.
- Эх, пулемет бы сейчас! Уж я бы их резанул проклятых, - прохрипел,
трясясь всем телом, Чубатов.
У Ганьки потемнело в глазах, больно кольнуло в груди. Гошка судорожно
сжимал в руках ветку усеянного колючками шиповника, не замечая на пальцах
крови.
На поляну, освещенную первыми лучами солнца, вдруг хлынули из леса
коноводы с целым табуном разномастных лошадей. Звеня стременами и шашками,
дружинники разобрали их и стали садиться в седла. Затем раздалась команда
строиться.
- Сотни две их, не меньше, - определил Чубатов. - А командира ихнего
я, похоже, узнал. Сдается мне, что это есаул Рысаков. Он у нас во Втором
Аргунском на турецком фронте сотенным командиром был. Такая собака, что не
приведи господь. Вишь, он, гад, перед строем гарцует. Ну, доведись мне
теперь попасть на его родину, я всю его собачью родову на распыл пущу...
Хотя, может, это и не он. Не разгляжу я ничего путем.
Едва дружинники покинули поляну, как ребята сразу, же хотели бежать
туда, но Чубатов остановил их:
- Подождите, не торопитесь. Тут спешить не к чему. Они могли и засаду
оставить, если знают, что не всех перебили. Давайте еще малость
повременим, пооглядимся.
Только в полдень, сделав предварительную разведку, вышли на поляну,
залитую ярким светом, напитанную запахом разогретых трав и цветов.
Незабываемое зрелище представилось их глазам. Как обычно вились над