"Робин Скотт. Третий вариант " - читать интересную книгу авторамоя родня, но пока узнаю, надо же человеку пить и есть, как
скажете? Берк был ужасно горд этой фразой. Аберкромби повел Берка через сквер к прокатной конюшне, представил его Эду Мартину, и в течение следующих двух меся- цев Берк учился обращаться с вилами и щетками, кормил и чис- тил лошадей, убирал навоз. По вечерам он сидел с остальными любителями поболтать - а к ним принадлежала большая часть мужского населения Сентер-Сити, - либо на скамейке у здания городского суда, либо напротив аптеки, где рассказывали разные истории, гово- рили о политике и обсуждали цены на пшеницу. Берк больше по- малкивал, но слушал внимательно, и это позволило ему полу- чить практическое и подробное представление об американской жизни в 1904 году. Эти месяцы были одними из лучших в жизни Берка. У него не было прошлого и почти никаких надежд на будущее, и тем не менее жители Сентер-Сити вскоре принимали его как одного из своих, с какой-то легкостью и благожелательством, характер- ными для того времени. Для завсегдатаев скамеек перед здани- ем суда он был просто "Джонни Берк", один из своих парней. По воскресеньям его начали приглашать на семейные обеды, а поскольку выглядел он молодо, был недурен собой, здоров и, видимо, неглуп, то особым вниманием он пользовался в домах, где были дочери на выданье. По вечерам и в конце недели, книги в городской библиотеке и заново открывал для себя нас- лаждение читать. Годами не мог он позволить себе такой рос- коши. Что же касается самого Сентер-Сити, то городок с каждым днем нравился ему все больше. Здесь еще было поле для поис- ка, здесь еще оставались перспективы. А главное - здесь была ни с чем не сравнимая возможность обрести свободу. В Сен- тер-Сити не было ни резко разграниченных обществ господ и рабов, с которыми Берк сталкивался в разные эпохи, ни об- щества, нуждавшегося в унизительно строгом контроле над лич- ностью, как в его собственное время. Разумеется, и тут су- ществовали зримые полюса власти, оставались несправедли- вость, бесстыдство, бесчестие. "Но мне-то что до всего до этого? - пытался подшучивать над собой Берк в тишине ночей. - Это не мое время, не моя цивилизация!". И все же вдруг спохватывался, что вот он неожиданно для самого себя со страстью спорит о золотом стандарте или, стоя с группой горожан у дверей вокзала, слушает сообщение о пос- ледних выборах, которые считывает со щелкающего аппарата станционный телеграфист. Берк понимал, что теряет перспекти- ву и смысл своей миссии (правда, такое с ним случалось и прежде), но чувство единения с жителями Сентер-Сити было слишком велико. Подобно актеру, он смотрел со стороны, как роль начинает преобладать над его личностью. |
|
|