"Альберт Швейцер. Из моего детства и юности" - читать интересную книгу автора

оригиналы героев рассказов.
Но раз в году мне приходилось возобновлять знакомство с кабинетом. Это
случалось между Рождеством и Новым годом.
Наступал день, когда после завтрака отец изрекал: "Сегодня будем писать
письма! Рождественские подарки вы получаете, а поблагодарить в ответ вам
лень. За дело! И чтобы я не видел никаких недовольных лиц!"
О, эти часы, которые мы с сестрами высиживали в кабинете, вдыхая запах
книг, слушая, как по бумаге скрипит перо отца! Душой я был со своими
товарищами, которые неслись на санках с горки за церковью... мне же
приходилось писать письма дядям, тетям, крестным, всем тем, кто прислал
рождественские подарки! И что за письма! Никогда в жизни больше мое перо не
двигалось по бумаге с таким трудом. Все письма, само собой, состояли из трех
частей и были одного содержания: 1. Благодарность за рождественский подарок
и заверение, что из всех подарков этот доставил мне больше всего радости. 2.
Перечисление всех подарков. 3. Новогодние пожелания. И при одинаковом
содержании одно письмо должно было отличаться от другого! И в каждом
нагромождались чудовищные трудности поисков приличного перехода от
полученных рождественских подарков к новогодним пожеланиям. Я уж не говорю о
мучительной необходимости каждый раз заново отыскивать для концовки
подходящую любезность!
Каждое письмо нужно было сначала написать начерно и показать отцу.
Затем его следовало исправить или заново переработать и, наконец, переписать
на красивой почтовой бумаге без ошибок и помарок.
Часто к началу обеда я не успевал набросать даже одно из шести или семи
требуемых писем! Годами праздничные обеды между Рождеством и Новым годом я
обильно солил собственными слезами. Однажды, вспомнив о неизбежных письмах,
я зарыдал сразу же после раздачи рождественских подарков! Моей сестре Луизе
удавалось каждое письмо писать иначе и всегда находить новые переходы от
благодарности к новогодним пожеланиям. Никогда и никто больше не вызывал у
меня такого восхищения своим писательским мастерством.
Отвращение к рабочим кабинетам и писанию писем, внушенное мне в детстве
из-за этих благодарственных и новогодних посланий, держалось годами. Между
тем, в силу сложившихся жизненных обстоятельств, я был принужден вести
обширную корреспонденцию. Но я так и не научился писать письма, где в
заключение требуется изящно перейти к новогодним пожеланиям. Поэтому,
посылая, как дядюшка или крестный, рождественские подарки, я всегда запрещаю
получателям отвечать мне благодарственным письмом. Пусть хотя бы они не
проливают слез над своими рождественскими обедами, как довелось это делать
мне.
Я и сейчас чувствую себя не совсем уютно в отцовском кабинете.
Эта послерождественская неделя была единственной, когда отец проявлял к
нам строгость. В остальное время он предоставлял нам полную свободу. Мы
умели ценить его доброту и были ему глубоко благодарны. Во время летних
каникул отец два-три раза в неделю уходил с нами на целый день в горы. Так
мы и росли, как дикий шиповник.
В третьем классе я попал в "школу для больших" папаши Ильтиса. Он был
дельным учителем. Нимало не напрягаясь, я многому научился у него. Всю жизнь
я радовался тому, что начинал учение в сельской школе, мне повезло, что в
учебе я должен был состязаться с деревенскими мальчишками, обнаруживая, что
они соображают, уж во всяком случае, не хуже меня. Мне всегда оставалось