"Михаил Щербаченко. Законы Лужкова " - читать интересную книгу автора

монтируемого на пьедестале Петра, затем у монумента того же автора, Зураба
Церетели, на Тишинской площади. Не лишенные остроумия акции (с поеданием в
первом случае исписанной бумаги, а во втором - длинных "французских"
батонов) разбиваются о малочисленность исполнителей и вялость игры. Однако
обилие телевизионных и газетных репортажей создает иллюзию народного
волнения.
Спустя месяц на сцене появляется владелец художественной галереи Марат
Гельман. Покровитель авангарда, устроитель малопонятных простому люду
зрелищ, объединившись с никому не известными Либеральным союзом "Молодежная
солидарность" и Независимым профсоюзом студентов, объявляет об организации
референдума на предмет демонтажа зурабовских памятников.
Им удается добиться встречи с Лужковым. В итоге группа Гельмана
временно отказывается от проведения всемосковского голосования, требущего,
по расчетам, 12 миллионов долларов, взамен формируется независимая
общественная комиссия из представителей власти, прессы, инициативной группы
и просто уважаемых и умных людей. Им-то с помощью социологов и предстоит
выяснить мнение горожан о дальнейшей судьбе монументов Церетели.
Бронзовый Петр получает неожиданную косвенную поддержку. Сперва из
Питера доносятся намеки, что памятник совсем неплохо смотрелся бы посреди
балтийских просторов. А следом на имя московского мэра приходит письмо от
директора английской компании "Крюгер сэйлс лимитед". В письме дипломатично
сказано, что поскольку новая статуя причиняет некоторые неудобства
правительству Москвы, англичанин готов переправить ее в Дептфорд, "один из
наиболее бедных и бесправных районов Лондона, где Петр Великий около
четырехсот лет назад изучал искусство судостроения".
Новое заступничество (теперь уже в абсолютно прямой форме)
предпринимают устроители митинга в защиту монумента и автора: Международная
федерация художников, Комитет по празднованию 300-летия Российского флота,
Гильдия киноактеров. На их митинге памятник наречен великолепным, Гельман с
пролеткультовской прямотой поименован троцкистом, а вся его акция -
диверсией против свободного творчества.
Еще одно плечо подставлено там, где можно было ждать подножки. Группа
авангардистов, ведомая художником Олегом Куликом (чья самая известная
работа - концептуальное перевоплощение в бешеного пса, сопровождаемое
гавканьем и натуральным кусанием прохожих), публично заявляет, что
общегородской референдум по эстетическим вопросам недопустим. "Никому не
проходит в голову требовать от населения разбираться в квантовой физике,
молекулярной биологии или генной инженерии", - сказано в манифесте.
Тем временем на заседаниях независимой комиссии разговор уходит все
дальше от дилеммы "сносить - оставить". 100 миллиардов рублей стоил монтаж
монумента, почти во столько же влетит демонтаж. Бухнуть астрономическую
сумму на то, чтобы вернуться - буквально! - на пустое место? Ясно, что никто
на это не пойдет. Гонители Церетели, не желая поступаться принципами, все
чаще заводят речь о выходе из комиссии, сами проводят опросы населения... Но
дело явно вянет.
Внезапный поворот сюжета. На подмосковной станции Тайнинская взрывом
разрушен десятиметровый памятник Николаю II работы Вячеслава Клыкова. Сперва
автор пробивал его установку на Боровицкой площади, аккурат против Кремля,
но, встретив полный афронт, откатил самодержца в Подмосковье. Акцию гордо
приписывает себе тайная Рабоче-крестьянская Красная Армия (политический