"Дэвид Дж.Шоу. Небеса в холодильнике [NF]" - читать интересную книгу автора

крупицей метаболического тепла до того, как тот безжалостно вопьется в
легкие.
Он все еще простой смертный.
Он знает, что холод не унесет больше нескольких критических градусов
температуры сердца. Холод его не убьет, он испытывает его, предлагая
самому исследовать грань своих возможностей. Убить Гарретта было бы
слишком легко и бессмысленно. Он не выжил бы в свете лишь затем, чтобы
погибнуть в холоде. Холод позаботится о нем, как позаботился свет, как
будто беспечному богу велели позаботиться о пастве - изувеченной,
измученной и убитой... только чтобы проповедовать обновленную веру.
Холод проникает глубоко, но лишь в плоть.
Пальцы рук и ног превратились в далекие источники утраченных чувств.
Гарретт перекатывается на правый бок, потом на левый, заклиная по очереди
каждое легкое, пытаясь справиться с леденящей болью, расщепив ее на
фрагменты.
Он позволяет внешней среде нулевой температуры протечь сквозь себя, а
не биться о жалкие стенки его кожи. Он думает о павшем дереве в лесу. Он
здесь - значит, у холода есть цель. Он - доказательство звука в безмолвной
заснеженной лесной чаще, морозный воздух нуждается в нем, как и он в этом
воздухе, чтобы удостовериться в собственном существовании.
Сжавшись в комок и дрожа, по-прежнему голый, с медленно ползущей по
неоттаявшим жилам кровью, Гарретт позволяет холоду овладеть собой. Он
радуется его беспощадной природе, его грубой порывистости.
Гарретт закрывает глаза. Ощущает блаженство. Улыбаясь, со стиснутыми
зубами, он спит.


На грязном кофейном столике перед Альварадо находились несколько нужных
предметов: бутылка скотча, большой фотоаппарат, тупоносый пистолет и
нераспечатанный конверт.
Камера была самонаводящаяся, заряжена цветной пленкой ASA 1600 и
снабжена звукозаглушающим боксом для бесшумной работы. За секунду можно
было сделать двадцать один снимок. Виски было отличное, и бутылка уже была
наполовину пуста. Пистолет - армейского образца "бульдог" сорок четвертого
калибра, еще ни один патрон не использован.
При всяком легком ночном шуме в доме Альварадо напрягался, и сердце его
начинало колотиться чуть сильнее в ожидании. Мгновение бежало за
мгновением, и ничего не происходило... хотя могло произойти в любое
следующее мгновение.
Он доехал до самой долины Сан-Фернандо, чтобы отправить заготовленные
бандероли - копии своих драгоценных снимков и магнитофонных лент. Сейчас
они были в безопасности, улики убийственные, и единственная причина, по
которой он все еще торчал у себя в квартире, было то, что ощущение у него
было, будто он замазан.
В камере ждали новые улики. Более свежий, токсичный, опасно хороший
материал, подкрепляющий его и без того сильные позиции.
Альварадо поднял конверт и в тысячный раз прочитал адрес. Это был счет
от кабельного телевидения для Гарретта, его соседа. Когда-то давным-давно
компьютерные боги, составляющие списки почтовой рассылки, икнули и
перепутали их адреса. Чем пытаться исправлять эту ошибку раздраженными и