"Дэвид Дж.Шоу. Небеса в холодильнике [NF]" - читать интересную книгу автора

- Если бы он заговорил, его бы здесь не было.
- Правильно, согласен.
- Чего ты так смотришь, Честер?
- Люблю смотреть на человека, который делает свою работу с
удовольствием.
Камбро сделал неприличный жест пальцем.
- Ты так и собираешься здесь торчать и любоваться мной весь день или я
тебя уговорю заняться наконец делом и сварить кофе?
Таймер Камбро дзинькнул.
- Я хотел посмотреть, что будет, когда наш репортер наконец
размочалится, - сказал Доннелли.
- Пока что будет вот это.
Камбро взял таймер и завел его опять на шестьдесят минут. Доннелли
прищурился.
- О Господи. Сколько же ты уже здесь сегодня?
- Шесть часов. Новые правила требуют восьми.
- А! Сливки, сахар?
- По капельке. Сливок только чуть забелить.
- Ты говоришь, как моя жена.
- Только попробуй ко мне полезть, и я отстрелю тебе яйца.
- Возможно, я задам глупый вопрос...
- От тебя я другого не жду, - перебил Камбро.
- ...но могу я что-нибудь получить от нашего друга репортера?
Камбро оттолкнулся от консоли, и рокот колесиков его кресла прозвучал
гулко и громко, как тиканье таймера. Он просунул пальцы под очки и стал
тереть глаза, пока они не покраснели.
- Я сказал, что он репортер? Можешь вычеркнуть. Он _был_ репортером.
Когда он выйдет из холодильника, ему уже ничего не будет нужно, кроме
разве что оббитой пробкой камеры. Или деревянного костюма.
Доннелли все смотрел на ящик. Было в нем что-то зловещее, какая-то
аномалия, от которой нельзя отвести глаз.
- Так может, сделать ему укол доброго старого цианида?
- Пока нет, - ответил Камбро, трогая таймер, будто ища в нем поддержки.
- Пока еще нет, мой друг.


Время потеряло смысл, и это для Гарретта хорошо.
Облегчение. Он освобожден от всего, что было когда-то границей, от
унылости ежедневного. Здесь нет дня, нет ночи, нет времени. Он освобожден.
Простейшие входные сигналы и ограничения его физической формы стали его
единственными реалиями. Когда-то он читал, что следующим шагом эволюции
человека может быть лишенный формы интеллект - вечный, почти космический,
неумирающий, бессмертный, трансцендентный.
Если свет был Богом, то холод есть Сон. Новые правила - новые божества.
Он свернулся в клубок, как зародыш, как побитое животное, и
непроизвольно дрожал, пока его освещенный разум боролся с проблемой, как
проявить повиновение этому последнему богу.
Кости пробирает холод, руки и ноги далеко-далеко и ничего не чувствуют.
Вдох - ледяной нож, ввинчивающийся в оба легких. Он старается дышать
неглубоко и молится, чтобы израненный пищевод поделился с воздухом