"Артур Шницлер. Возвращение Казановы" - читать интересную книгу автора

отпуск, - вставил Казанова. - Два моих знакомых офицера - один из Мантуи,
другой из Кремоны, - стал он придумывать дальше, - выступили ночью со своими
полками по направлению к Милану.
- Разве начинается война? - спросила Марколина, стоя у окна. Она
обернулась, черты ее лица, на которые падала тень, были неразличимы, и
легкую дрожь в ее голосе уловил один лишь Казанова.
- Все, может быть, уладится, - сказал он небрежно. - Но поскольку
испанцы ведут себя угрожающе, надо быть готовыми.
- Известно ли вообще, - важно спросил Оливо, наморщив лоб, - на какой
стороне мы будем драться - на стороне испанцев или французов?[3]
- Лейтенанту Лоренци это должно быть безразлично, - вмешался аббат. -
Лишь бы ему наконец удалось проявить свою храбрость.
- Он уже ее проявил, - возразила Амалия. - Три года назад он сражался
под Павией.
Марколина молчала.
Казанова узнал достаточно. Он подошел к Марколине и окинул сад
внимательным взглядом. Ничего не было видно, кроме широкой лужайки, где
играли дети; она замыкалась рядом высоких и густых деревьев, росших вдоль
каменной ограды.
- Какое прекрасное имение! - обратился он к Оливо. - Мне хотелось бы
осмотреть его получше.
- А мне, - отвечал Оливо, - ничто не могло бы доставить большего
удовольствия, как показать вам свои виноградники и поля, шевалье! Да,
сказать вам правду, с тех пор как это маленькое именьице принадлежит мне -
спросите Амалию, - я все годы ничего так не желал, как принять вас наконец в
собственных владениях. Десятки раз я собирался вам написать и пригласить
вас. Но разве мог я когда-нибудь рассчитывать на то, что письмо вас
застанет? Если передавали, что недавно вас видели в Лиссабоне, то можно было
не сомневаться, что вы уже успели уехать в Варшаву или в Вену. А теперь,
когда я каким-то чудом встретил вас как раз в тот час, когда вы собирались
покинуть Мантую, и мне удалось - а это было нелегко, Амалия! - привезти вас
к себе, то вы так дорожите своим временем, что - подумайте только, господин
аббат! - соглашаетесь подарить нам не более двух дней!
- Может быть, удастся уговорить шевалье, чтобы он продлил свое
пребывание у вас, - ответил аббат, смакуя во рту кусочек персика, и бросил
на Амалию быстрый взгляд, из которого Казанова заключил, что она оказала
аббату больше доверия, чем своему супругу.
- К сожалению, это невозможно, - твердо сказал Казанова, - я не могу
скрыть от друзей, выказывающих такое участие к моей судьбе, что мои
венецианские сограждане собираются - хотя и с некоторым опозданием, но с тем
большим почетом для меня - загладить несправедливость, которую совершили по
отношению ко мне много лет назад, и я не могу дольше отказывать им в их
настоятельных просьбах, не желая прослыть неблагодарным или даже
злопамятным.
Легким движением руки он отклонил вопрос, готовый сорваться с языка
благоговевшего перед ним, но любопытного Оливо, и быстро проговорил:
- Итак, Оливо, я готов. Покажите мне свое маленькое королевство.
- Не лучше ли, - заметила Амалия, - дождаться, пока станет прохладнее?
Шевалье будет теперь, наверное, приятнее немного отдохнуть или прогуляться в
тени?