"Джорджо Щербаненко. Предатели по призванию ("Дука Ламберти" #2) " - читать интересную книгу автора

скорее занудно, чем угрожающе. - Это очень срочно.
Тогда она села, отодвинув от стола один из стульев; и вдруг сквозь
полуоткрытое окно, задернутое простыми белыми занавесками, прорвался
бесплотный солнечный луч, упал на блестящую столешницу и отразился на лице
женщины, высветив мешки под глазами, морщинки, стареющую кожу. Но она и не
думала хорониться в тени, напротив, с гордой небрежностью выставляла напоказ
свое увядание.
- Не знаю я, куда он поехал.
Веселенький разговор, ничего не скажешь: он якобы должен переговорить с
Ульрико, а она не знает, куда он поехал. Наконец Дука решился выложить
козырь.
- Сильвано оставил мне одну вещь, и Ульрико в курсе дела.
Она клюнула на эту приманку, во всяком случае, лицо, освещенное
солнечным лучом, как-то сразу окаменело.
- Ничего не знаю.
Эта фраза очень многозначна. Она, к примеру, может означать: "Знаю, но
ни за что ему не скажу, только бы сам не догадался". Ох уж эта хитрость
людская. Да он насквозь таких хитрюг видит!
- Сами понимаете, я не могу долго держать эту вещь дома.
Ему стало жаль женщину: несмотря на возраст, многоопытность,
крестьянскую хитрость, в душе у нее сохранилась первозданная, детская
наивность, приведшая ее в ловушку.
- Он будет мне звонить сегодня, я ему передам.
Это уже что-то: Ульрико Брамбилла будет звонить; может, она и впрямь не
знает, где он, но главное - он будет звонить. Да, скорее всего, не знает:
Ульрико мог это от нее скрыть, а возможно, и сам не задерживается на одном
месте. Значит, он пустился в бега? А почему? В бега пускаются по разным
причинам, например, от горя: невеста утонула "в канаве" - так без всякого
почтения отозвалась о Большом канале женщина в черном, - а жених закрыл все
четыре лавки (Карруа полагает, что их у него больше, только остальные
записаны не на его имя) и поехал оплакивать ее в уединении, подальше от
людских глаз. Впрочем, Ульрико Брамбилла вряд ли окажется столь
чувствительным субъектом. Скорее, его погоняет страх. Страх перед кем-то.
- Да, уж пожалуйста, передайте. - Дука не шелохнулся - продолжал сидеть
на зеленом диване, рядом с Маскаранти. - А мы подождем, и, когда он
позвонит, вы ему скажете, что нам непременно надо с ним поговорить и
передать ему эту вещь.
Женщина встала.
- Здесь вам не зал ожидания. - Она почти не употребляла просторечий,
и - самое удивительное - в ее манере чувствовался... нет, не интеллект,
конечно, а нечто большее - природный ум; и в усталых глазах тоже, кроме
страданий от хронического гепатита и тяжелого климакса, отразился ум; а
поскольку она женщина, ум преобладал над всем остальным. - Уходите, - вдруг
вспыхнула она. - Если хотите передать что-то синьору Брамбилле, оставьте
записку.
Почему бы и нет, собственно говоря? Черкнем ему несколько строк, а то
голос этой женщины не предвещает ничего хорошего. Он поднялся, обошел вокруг
стола и приблизился к ней вплотную.
- Хорошо, мы уходим. - Он долго и пристально смотрел ей в глаза: в
конце концов она, как и любой человек, имеет право на свои тайны. - Пошли, -