"Василий Щепетнев. Хроники Нав-Города" - читать интересную книгу автора

забираясь голосом своим до самой до луны, а затем, в терцию и квинту,
подтягивали остальные. Нет, в одиночку ходить - даже и днем... Теперь же
надежда опять явилась. Вместе с рыцарем. Странная она штука, надежда,
нестойкая и неистребимая одновременно, думал он, лихорадочно собираясь.
Внизу, опять же на красном, господском столе ждал их завтрак совсем
простой - кислое молоко, хлеб да сыр.
И съеден был не по-вчерашнему быстро. Хозяин суетился, но дальним путем
уже не стращал, лишь вздыхал жалостливо.
- Ладно, ладно, сколько за постой?
Хозяин пустился в длинные рассуждения о скудости окрестных земель,
героических усилиях его самого и необыкновенной щедрости всемилостивейшего
рыцаря, а еще о могучем туре, могучем, но и прожорливом, съевшем столько
сена и овса, что...
- Короче, два червонца, - перебил алгебру хозяина рыцарь.
- Восемь... оди... сколько вашей милости будет угодно, - хозяин
склонился, но Луу приметил - доволен. Еще бы - два червонца. Эх, тяжело,
наверное, все-таки быть рыцарем - за все плати щедро, втрое-вчетверо против
обыкновенной цены. Хотя - опять же какой дом. В некоторых поощряется
рачительность, экономность, если не сказать - скупость, например дом Кви.
Тот бы торговался - вернее, торговался б оруженосец - до полудня, и хорошо,
если бы выгадал хозяин хоть что-нибудь.
А, впрочем, чего это он - не о своем думает. О своем, о своем, поправил
Луу себя. Ведь он поедет в Замок, где множество всяких высокородных господ,
и его дело так распорядиться содержимым короба, чтобы и с долгами
расплатиться, и еще с барышом остаться. А уж тогда...
Вот здесь точно начинаются бесплодные мечты. Духи Зависть и Злосчастие
чуют их за семь верст, налетят, прилепятся - и не будет удачи, потому Луу
поскорее стал думать о делах мелких, но насущных - как бы ноги не натереть,
переход предстоял большой. Казалось, пустяк - ноги, а заботиться о них
пристало не менее, чем о боевом туре. Луу видел, как хлопочет вокруг того
рыцарь, как суетится и подворачивается под руку слуга, не столько помогая,
сколько изображая рвение, вот он, готов всем сердцем услужить, не его ж,
слуги, вина, что тур такой злой, что и подойти-то нельзя. Заработает
серебряную монетку, щедр рыцарь, ох щедр. Почему у такого щедрого господина
нет своего оруженосца? Доблестному рыцарю приходится и драконью шкуру на
тура натягивать самому, и поножи пристегивать, и драконьей икрой морду
покрывать, чтобы стрела глаз турий не поранила. Таков уж дом Кор. Все сами.
Не родился еще оруженосец для рыцаря дома Кор, говаривали
странники-сказители, зубы съевшие в описании подвигов, битв и турниров. Ох,
любил слушать их Луу мальчонкой, казалась ему жизнь странника завидней даже
доли барона - всюду они, странники, бывают, все видят, всех знают, водят
дружбу с самыми прославленными героями, иначе откуда ж им знать каждый
помысел геройский, кроме как из их собственных уст...
Наконец, рыцарь подготовил тура к походу, положил поперек переметные
сумы.
- Готов, мирный торговец?
- Да, доблестный рыцарь, - подскочил к стремени Луу-Кин. До последней
минуты боялся он - вдруг рыцарь передумает пускаться в такой опасный путь,
или вдруг передумает и не разрешит идти торговцу рядом с собой, и еще
неизвестно, чего больше боялся.