"Василий Щепетнев. Хроники Нав-Города" - читать интересную книгу автора

Сильные, кроткие и простодушные, жили в глубинах люди, но сошел на них дух
гордыни, захотели они возвыситься, и извергла тогда земля строптивых на
поверхность, а злейших - и вовсе в небеса, чтобы пребывали они в пустоте,
питаясь лишь лунным светом и греясь звездным жаром..."
Понятно. "Откуда есть пошел род человеческий". Прилежный школяр
готовится к испытанию. Отец обет дал сына по ученой части пустить, или
просто детей много, на всех дела не хватает.
Он улегся и, несмотря на предупреждение Юниуса, беззаботно проспал до
рассвета.
...Огонь в очаге горел неровно, иссякая; пламя то оживало,
приподнимаясь над углями, цепляясь за выгоревший валежник, и тот наливался
раскаленным малиновым жаром, то стремительно никло, пряталось, и тогда
валежник подергивало трауром.
Ночь.
Кот, что лежал недвижно в дальнем углу, насторожил уши.
Дверь отворилась без скрипа и стука, лишь волна прохлады всколыхнула
покой комнаты.
- Уйди, наступлю. - Хозяйка ногой отшвырнула начавшего ластиться кота,
отшвырнула мягко, необидно, но кот понял - нужно годить.
Поставив торбу на скамью, старуха подошла к столу. Лампа, что висела
над ним, двенадцатилинейная, с когда-то блестящей, а теперь серой
шляпкой-отражателем, осталась незажженной - света луны, что падал сквозь
крохотное окошко, хватало.
Из тумбочки, стоявшей у стены, она вытащила скатерть и одним точным
движением расстелила поверх столешницы. Скатерть легла с легким шелестом,
почти шипением, и лунный луч заискрился в тысячах блестящих чешуек.
На скатерть водружен был шар на подставке, накрытый плотной черной
тканью.
- Подыши, подыши, - пробормотала старуха, убирая покрывало. Шар,
хрустальный, с голову ребенка, замерцал в темноте.
- А теперь свеженького. - Она извлекла из торбы кружевное плетение.
Паутина или что иное, но она не путалась, не рвалась. Подвешенное к ободу
лампы, плетение окружило шар, свисая едва не до скатерти.
Коту все это не нравилось. Он отошел подальше, к двери, готовый в любую
минуту шмыгнуть прочь.
Хозяйка тем временем достала из торбы пучки трав и побросала один за
другим в угасающий очаг. Дымок закурился и пополз понизу.
Кот фыркнул, мотнул головой, фыркнул вдругорядь. Запах и пугал, и
манил. Бежать, остаться?
Любовь к хозяйке пересилила.
Старуха вернулась к столу, села на тяжелый дубовый табурет, просунула
голову под кружево паутины и заглянула в хрустальный шар.
Кот увидел, как загорелись ее глаза, и выгнул спину, распушил хвост. Но
подать голос - не смел.
Мерцание шара нарастало, из сердцевины всплыли тени. Беззвучные, юркие,
они метались по поверхности и уплывали обратно в глубину, где исчезали - или
превращались во что-то иное, более тяжелое, более опасное, чем просто тени.
Казалось, оттуда, из глубины тянутся щупальца, лицо старухи все ближе и
ближе придвигалось к поверхности шара. Еще немного - и она коснется
хрустальной сферы, но тут паутина затрещала и вспыхнула синим холодным