"Василий Щепетнев. Хроники Нав-Города" - читать интересную книгу автора

можно и дело иметь.
Но никаких дел сегодня начинать нельзя. Думать можно, а начинать -
ни-ни. Не торопись. Завтрашний день, он себя явит в полной красе, а пока
размышляй. Не возбраняется и спрашивать, да только цены на зерно Луу
интересовали слабо. Самому бы расторговаться, тогда ясно станет, каков он,
Луу, коробейник, что ему в зиму есть, белые калачи или, вот как сегодня,
воду с водой.
Но торговые мысли в голову не шли.
Над шатром послышался шум. Браухли. Чего это им неймется?
Он выглянул наружу. Действительно, стая тянулась на юг. Что-то рано.
Может, предчувствуют, что придут небесы, покой уйдет, пропадут угодья, где
детенышей выводить?
Браухли, бесполезные летуны, пеньки с крыльями, а тоже ведь жить хотят
вольно. Не терпят стеснения. Сам-то чем лучше?
- Я вижу перед собой свободного торговца Луу-Кина?
Луу-Кин обернулся. Наконец-то, он уже начал тревожиться.
- Юниус? - Зелатора он встречал лишь однажды, мельком, но запомнил
хорошо.
- Да. Меня послал к вам достопочтенный Бе...
- Я догадываюсь, - перебил его Луу. Он не хотел, чтобы произносилось
имя, знать которое скромному торговцу не пристало. Может, нанять еще
глашатая, чтобы бежал впереди и кричал "Вот идет Луу-Кин, тот самый,
которому великий чернокнижник Бец-Ал-Ел доверил карту Ра-Амони! Убейте
бродячего торговца, и вы получите все диковинки, принесенные им из края
чудес!"
- Учитель рад, что вас миновали беды. Он встретится с вами завтра.
- Я буду ждать, - просто ответил Луу. А как еще можно ответить?
- И еще, - понизил голос Юниус. - Это не от учителя, от меня совет,
если позволите. Будьте осторожны.
С этими словами зелатор отступил в тень.
Луу поспешил вернуться в шатер. Быть осторожным? Что это означает
сейчас, когда он в Замке? Осторожность была нужна в дороге, трижды была
нужна в дебрях Ра-Амони, но сейчас, сейчас-то?
Однако советы дают не зря. Или зря? Невелика фигура - зелатор, мог и
для солидности предостеречь. Угрожай ему действительно что-либо серьезное,
Бец-Ал-Ел выразился бы яснее. Особенно сейчас.
Луу покосился на короб. Никогда он не слышал, чтобы из шатра
зерноторговцев что-нибудь пропадало, но все-таки то, что он вышел без
короба, - не является ли неосторожностью, не на это ли намекал Юниус? С
другой стороны, выходить по нужде с товаром - глупо, чушь. Тут-то и
пристукнут. Оглушат, или совсем... Как повезет.
В углу мальчишка, верно, сын торговца, взятый отцом для выучки, что-то
тихонько бубнил. Луу-Кин прислушался.
"Великий Ти-Мор утверждал, что колыбель людская находилась на
блуждающих звездах, где над твердью небесной пребывали люди в безвинности,
покуда не проникли в их души корыстолюбие и суета. Отягченные злом, пали
одни на землю, и теперь живут в страданиях и бесконечных заботах. Другие,
чьи тяготы оказались еще большими, пробили и твердь земную, и ушли во ее
глубины, где во тьме и злобе замышляют погибель миру.
Великий Эн-Эльс, напротив, праматерью человеческой считал земное лоно.