"Василий Щепетнев. Наш человек на Марсе (Сборник рассказов)" - читать интересную книгу автора

роскошный зал мог ока-заться вытесанной пещерой, озеро - массивом
ископаемого льда, а цветущие сады - коконом, набитым спорами подземной
Манны. Но у разведки в суб-Нави есть преимущества перед разведкою в Яви -
порой я мог проходить сквозь тол-щи породы, парить над барханами и
преодолевать расстояния вдесятеро боль-шие, нежели может пробежать за день
самый резвый лорс. Зависело это и от моего состояния, и от положения светил
на небе. Быть может - это мнение разделяет и пер Шейкли, - имеет значение не
свет лун, а их колоссальная масса?
Скажу не из хвастовства, а только ради истины - среди поселенцев не
было равных мне по способностям путешествовать в суб-Нави - за исключением,
ра-зумеется пера Шейкли. Но пер Шейкли оставил суб-Навь мне, сам же все силы
сосредоточил на мастерской. Мы научились делать астик, материал, годный и на
строительство, и на мебель, и на изготовление арбалетов, но мастерская,
считал пер Шейкли, способна производить большее, чем лишь материал.
Само-ходные и самолетные экипажи, столь необходимые здесь, где нет лорсов
или иных привычных нам животных.
Я проводил в Нави половину суток, но чувствовал себя бодрее, чем
когда-либо. Иногда даже наяву я погружался в призрачный Мир Нави, пытаясь
отыскать путь к новым оружейным палатам - ибо та, которую нашел пер Шейкли,
вряд ли была единственной.
В одну из ночей, когда взаиморасположение лун было особенно удачным для
по-сещения суб-Нави, я отправился в путешествие над поверхностью Мира
Красно-го Песка. Иногда нет сил оторваться от поверхности, так низка
концентрация ментального потока, но порой сила пребывает с тобой, и,
кажется, нет пре-град ни в море, ни на суше!
Я взлетел сначала на сто шагов вверх, затем на двести, затем на
пятьсот! Так высоко прежде мне никогда не удавалось летать, но сейчас, знал
я, и пятьсот шагов не было пределом. Но выше я подниматься не стал - можно
было упус-тить что-нибудь на поверхности пустыни.
Волшебное чувство полета, что дарит Навь, для меня одно из
прекраснейших, быть может, самое прекрасное из того, чем одарил Творец
человека.
Я полетел на запад от Подземелья. Прежде я описывал круги-спирали,
посте-пенно расширяя площадь исследования, сейчас же я решил лететь по Лучу.
Я его ощущал, невидимый Луч, пронизывающий пространство Мира Красного Песка.
Не решаясь приблизиться к нему - прежде я дважды касался Луча и каждый раз
мгновенно возвращался в Явь, теряя на луну способность к навигации (так пер
Шейкли называет способность перемещения в Нави) - я летел на расстоянии
полета стрелы. Я сам был стрелою, быстрой, неудержимой, разящей. Но тогда я
этого не знал.
В тот раз луны представлялись мне глазами циклопов (в иное время Навь
прида-вала им вид механических паучков или драгоценных каменьев), но они
смотрели не на меня, а куда-то вперед.
Подо мною оказались холмы, свободные от песка. Были они невысоки,
триста, четыреста шагов, и я продолжал полет, не пытаясь облететь их. За
холмами же я увидел странные строения, - каменные пирамиды, стоявшие поодаль
одна от другой!
Я снизился вровень с их вершинами. Они явно были делом рук Разумных,
быть может, тех, кто создал Подземелье! Сверху пирамиды казались просто
больши-ми, но когда я опустился у подножия одной из них, встал на песок и