"Александр Щелоков. Я - начальник, ты - дурак " - читать интересную книгу автора

вместо того, чтобы искать в толпе патрульных, шарили глазами по историческим
достопримечательностям, - покрутил мой отпускной билет и сказал:
- Как же так, товарищ лейтенант? Не отдал честь старшему по званию. Это
разве дело? И к чему такое приведет? Сегодня вы прошли мимо старшего
лейтенанта. Завтра сделаете вид, что не замечаете генерала. Почему такая
невнимательность?
- Товарищ генерал, - я защищался неумело и растерянно. - Ленинград...
город... история... Сам не знаю как...
- В первый раз у нас? - спросил генерал. - Нравится?
- В комендатуре? - пытался уточнить я.
- Нет, в городе.
- В городе впервые.
- Хорошо, - принял решение комендант. - Наказывать вас не стану. Ехать
из Забайкалья в Питер, чтобы посидеть на столичной губе, - не логично.
Верно? Потому сделаем так. Я вам помечу факт нарушения в отпускном, и вас
накажут по месту службы. Идет?
- Так точно! - согласился я радостно.
Генерал взял со стола самый большой штамп, перевернул отпускной билет и
на девственной белизне бумаги оттиснул расплывчатую блямбу. Полюбовался
работой и размашисто расписался. Протянул документ мне.
- Свободен, лейтенант, - сказал он. - Свободен до возвращения из
отпуска. Иди и не нарушай. Отдавай честь, не ленись. Рука ведь не
отвалится... Верно?
- Так точно!
- И смотри Питер. Изучай. Наслаждайся. Питер - это не просто эпоха. Это
эпоха за эпохой и, значит, сама история!
По пути я зашел к дежурному, чтобы зарегистрировать прибытие. В
коридоре увидел, как помощник коменданта, щеголеватый офицер, затянутый в
хрустящие ремни, сверкавший зеркально-антрацитовыми сапогами, снимал
"стружку" с очередной смены патрулей.
- Попустительствуете, товарищ капитан, - изящно формулировал
подполковник строфы нравоучения. - Можно подумать, что наш город - вымершая
Помпея. Что военных в ней нет. Между тем их много. И не все у них в порядке.
Нам в современных исторических условиях надо видеть малейшее нарушение.
Пресекая мелочи, мы помогаем военнослужащим в большом, в главном...
Я шел по прямым улицам, понимая, что мне уже помогли в главном. Шел
радостный и довольный.
Радостный потому, что так легко отделался. Гордый тем, что имел в
кармане отпускной билет, траченный огромным фиолетовым штампом.
Провинциал-провинциал, а сразу понял, какие необыкновенные возможности таила
в себе заштемпелеванная бумага. Она как индульгенция отпускала возможные
грехи до возвращения из отпуска, и для новых патрулей я интереса уже не
представлял. А патрулей было много - один строже другого.
Активность комендатур в те годы была порождена борьбой за
существование.
Отвоевавшаяся и победившая армия сокращалась. Но при этом в Генштабе
оперировали крупными единицами. Карандаш вычеркивал из штатного расписания
дивизии, полки, батальоны. А комендатуры городов, рассчитанные на службу в
условиях войны, все еще сохраняли старые штаты. И чем больше сокращалась
численность войск, тем лихорадочнее старались оправдать свое существование