"Александр Щелоков. Я - начальник, ты - дурак " - читать интересную книгу автора

символом высокого положения, этаким гетманским бунчуком, овладеть которым
стремились все, кто получал лейтенантские звездочки.
Командиру полка - подполковнику - присвоили долгожданное полковничье
звание. Тут же он решил продемонстрировать свое новое положение: снял
офицерскую шапку, надел папаху и пошел обходом по ротам. В первой же казарме
его с рапортом встретил дежурный по роте.
- Товарищ подполковник! За время вашего отсутствия никаких происшествий
не случилось.
Молодой полковник ощутил разочарование.
- Случилось, - сказал он укоризненно. - Ты мне доложил как
подполковнику, а теперь подумай, кто носит папахи?
- Гуцулы, товарищ подполковник! - радостно доложил сержант.

ЧТОБЫ ВСЕ ВИДЕЛИ

Полковник Сергейко, командующий артиллерией кавалерийской дивизии, в
которой мне довелось служить, появлялся в папахе даже в бане. Причина
такого, на первый взгляд странного поведения, была предельно проста.
Единственное на весь гарнизон банно-прачечное учреждение работало по
плотному графику, на протяжение всей недели обслуживая солдат. В воскресные
дни баня становилась женской.
Естественно, что в таких условиях офицеры мылись вместе со своими
подразделениями, не испытывая при этом особых неудобств.
Что такое солдатская баня представить нетрудно. В большом помывочном
зале в густом парном тумане при каждом заходе собиралось сорок-пятьдесят
голых жеребцов с болтавшимися между ног причиндалами разных размеров, форм,
висения и стояния. Естественно, под гулкими сводами то и дело пушечно ухали
взрывы хохота, разносился забористый мат. А еще каждый моющийся старался
приколоться и отмочить на удовольствие всем шуточку посмешнее.
Однажды полковник Сергейко, солидный, пузатенький, пышнотелый, сидел на
скамейке в дальнем углу зала, поставив рядом с собой шайку, тер себе грудь
мочалкой и от удовольствия сексуально постанывал и сопел. В этот момент к
нему сзади подобрался солдат с шайкой, полной ледяной воды. Знал шутник с
кем имеет дело или не знал - судить трудно. Скорее всего догадывался,
поскольку жирненьких с солидным брюшком солдат в те годы найти было
невозможно. Однако это не остановило шутника. Он поднял шайку над головой и
окатил полковника холодным водопадом.
Трудно сказать, что бы было, если бы полковнику удалось схватить
наглеца на месте преступления. Но тот, сделав мокрое дело, мгновенно скрылся
в банном тумане. С тех пор Сергейко входил в помывочный зал в старой папахе,
которую ему не было жалко намочить. Так он и мылся в своем углу, а папаху
снимал и клал на скамейку рядом с собой лишь когда мылил и ополаскивал
голову.
Сожалею - не было в нашем гарнизоне ни Питера Пауэла Рубенса, ни
Александра Максовича Шилова, которым всего одно живописное полотно
"Возвращение полковника с помывки", обеспечило бы вечную славу. Зрелище это
являло собой нечто потрясающее, и незабываемое.
Через банный, курившийся паром зал, прикрывая причинное место цинковым
тазиком, в папахе, чуть сбитой на бок, потряхивая белыми титьками под
бюстгальтер третьего номера, в раздевалку шагал полковник. Шагал, как