"Александр Щелоков. Хрен с бугра (Симфоническая поэма)" - читать интересную книгу автора

охотниками черного зайца, Главному вкатили выговор за потерю политической
бдительности.
Еще один выговор Зернов схлопотал, когда газета сообщила, что
председатель колхоза "Заря коммунизма" демонстрирует "профессиональный
подход в руководстве хозяйством". Все бы ничего, но при переносе часть слова
"професси" осталась на одной строке, а вторая началась не с буквы "о", а с
"а". И тут же по области пошли гулять шутки о новом "анальном" методе
руководства хозяйством в колхозе "Заря коммунизма".
И все же ошибки нас украшали. Часто только они вызывали общественный
интерес к газете, но вслух признать это никто не рисковал.
- Позор! - еще раз повторил Зайчик свое обращение к эмоциям коллектива
и взмахнул рукой, будто гвоздь вколачивал. - Пора объявить опечаткам войну.
- Не надо войны, дорогие товарищи, - с ленцой протянул из своего угла
Стрельчук. - Война неизбежно влечет за собой жертвы, а опечаток от этого
меньше не становится.
Зайчик зябко повел плечами, и по лицу его проплыла ироническая улыбка.
Вот, дескать, все теперь видят, что я указываю путь к безошибочной и
правильной жизни, а руководство упрямствует и отстаивает право на ошибки.
Выждав, пока утихнет мелкий шумок, Зайчик продолжил:
- Нельзя не отметить серьезного падения научного уровня наших
публикаций. Мы все чаще позволяем себе недопустимые вольности, достойные
всяческого осуждения. Они развращают высокие вкусы нашего читателя,
воспитывают в нем цинизм.
- О чем вы? - всколыхнулся Главный. - Давайте факты.
- Факты? Сколько угодно. Вот строка из статьи отдела культуры: "Максим
Горький оказал большое влияние на советскую литературу". Поразительное
пренебрежение! Давайте вместе заглянем в энциклопедию. Кто такой Горький?
Там ясно сказано: великий пролетарский писатель. И никто не давал нашему
отделу культуры права именовать его просто Максимом Горьким. Так ведь можно
дойти до ниспровержения обязательности. Не пишем же мы: "Командовал войсками
Белорусского фронта Константин Рокоссовский". Обязательно указываем:
"Командовал войсками Маршал Советского Союза К. Рокоссовский". Для
Максима Горького "великий пролетарский писатель" такое же высокое звание,
данное ему коммунистической партией, как и любому маршалу Советского Союза,
поэтому мы обязаны его чтить и блюсти. Я уверен, читатели нам такого
пренебрежения не простят.
Ссылка на читателя в советской журналистике была расхожей монетой.
"Читатель ждет от нас глубокого вторжения в жизнь", - говорил Главный. И все
знали: яму надо копать глубже, чем копали раньше, поскольку такая указивка
дана газете из отдела пропаганды и агитации обкома партии. "Читатель нас не
поймет", - говорил на летучке обозреватель, и, хотя живого читателя в
последнее время он и в глаза не видел, все слушали, кивали и свет ума
нисходил на усталые лица журналистов.
К всеобщему удивлению в тот день летучка "тягучкой" не стала. Рыцари
пера после рабочего дня находились на исходе духа и потому не обнажили
оружия. Битва не состоялась. Однако Главный, подводя итоги обзора, сказал:
- Деловое и заинтересованное обсуждение острых вопросов, к которым
привлек внимание докладчик, было проникнуто партийной принципиальностью и
отличалось высокой взаимной требовательностью. Оно позволило выявить корни
недоработок, наметить конкретные пути их преодоления. В этом несомненная