"Натан Борисович Щаранский. Не убоюсь зла" - читать интересную книгу автора

стандартных тем: есть столько хороших советских евреев, почему бы мне не
быть одним из них?
- А как насчет вас? Ваше еврейство вам не мешает в КГБ? - неожиданно
для самого себя спросил я.
- А что, разве вы не видите, что я не еврей? - удивился курносый,
белобрысый, без малейшей примеси семитских черт собеседник.
- Ну, вы можете обманывать кого угодно, только не меня. Мне сразу
ясно, что в вас есть еврейская кровь, но не огорчайтесь - среди евреев
тоже много хороших советских граждан, - вернулся я к его теме.
Мой собеседник очень разволновался. Игнорируя мои реплики, он
напряженно вглядывался в свое отражение на глянцевой стене лифта. А когда
лифт починили, бросился к машине и стал пристально изучать свое лицо в
смотровом зеркале.
Когда я впервые увидел "хвостов" КГБ, следующих за отказником, то
испытал невольный страх. Но к этому привыкаешь, как и ко многим другим
вещам. Позднее, когда "хвосты" проводили со мной большую часть времени, я
чувствовал себя даже безопаснее в их присутствии, особенно ночью. А если
они, боясь упустить меня, втискивались вслед за мной в такси, я непременно
заставлял их платить половину стоимости проезда. Платили они, как правило,
всегда новенькими, прямо из банка, деньгами, которые доставали из конверта,
а сдачу клали себе в карман.
Формально, конечно, эти люди не существовали. И когда бы я ни упоминал
о "хвостах" в разговорах с официальными сотрудниками КГБ или прокурором, их
реакция всегда была одной и той же: "Никто за вами не ходит. У вас, похоже,
мания преследования". Но "хвосты" были не только реальностью, временами -
чуть ли не частью семьи. Както в автобусе я завязал разговор с одним из
них, уже много лет "обслуживавшим" нас.
- Где сейчас Валера? - спросил тот о нашем товарище, которого
когдато "опекал".
- Он уже два года в Израиле и очень доволен жизнью.
Мой собеседник стал выяснять подробности - о работе, квартире,
зарплате. Неожиданно женщина, прижатая к нам толпой пассажиров и вынужденная
слушать наш разговор, принялась кричать:
- Позор! Почему мы должны выслушивать всю эту сионистскую пропаганду?
Убирайтесь в свой Израиль, только не мешайте нам жить!..
Весь юмор ситуации был в том, что свой гнев она направила не на меня, а
на моего "хвоста", приняв его за "колеблющегося сиониста", что очень смутило
его и повеселило меня.
Подобных забавных историй было много, но самое большое удовольствие
"за счет КГБ" я получил 7 ноября семьдесят четвертого года. Я собирался в
тот день уехать из Москвы в Ригу и Минск для подготовки сообщения о
положении евреевотказников в этом регионе. Но за неделю до этого меня
вызвал мой начальник в Институте нефти и газа, где я работал в то время.
- Как вы знаете, во время праздников в институте должен быть
дежурный. Вы отказываетесь ездить на картошку, не выходите на ленинский
субботник, поэтому дирекция решила назначить вас ответственным дежурным по
институту во время демонстрации трудящихся.
Обычно такое поручение давалось одному из руководителей или особо
доверенным лицам в институте. А тут вдруг выбрать для этого единственного в
нем диссидента?! Было очевидно, что КГБ хотел держать под надежным контролем