"Роберт Сойер. Смертельный эксперимент " - читать интересную книгу автора

подала ему та же сестра.
- Размер перчаток? - спросила она.
- Седьмой.
Хрустнув пакетом, сестра достала оттуда тонкие резиновые перчатки и
натянула их на растопыренные пальцы Питера.
Он вошел в операционную. Через стеклянный потолок с галереи для
зрителей человек десять наблюдали за происходящим в операционной.
Тело Энцо лежало на операционном столе в центре помещения. Так было
удобно наблюдать за подключенной к нему с помощью трубок аппаратурой:
датчиком артериального давления, катетером, введенным в сердце для измерения
кровенаполнения желудочка, аппаратом искусственного кровообращения. Молодая
женщина явно азиатской наружности сидела на табуретке и внимательно следила
за показаниями спирометра, датчика уровня углекислого газа и расходомера
волюметрического перфузионного насоса.
До появления Питера эта женщина наблюдала также за электрокардиографом,
укрепленным над головой Энцо. Питер сразу же занялся прибором: прежде всего
подрегулировал контрастность и похолодел. Частота импульсов была в норме и
не показывала признаков повреждения сердечной мышцы.
Парень юридически был признан мертвым, а его сердце работало как часы.
- Меня зовут Гуа, - приветливо сказала азиатка. - Вы здесь впервые?
Питер кивнул.
- Я уже присутствовал на нескольких операциях, но эта не идет ни в
какое сравнение.
Хотя рот Гуа скрывала маска, по тонким лучикам морщинок, появившихся в
уголках ее глаз, Питер заметил, что она улыбнулась.
- Ничего, со временем привыкнете. - Она старалась его успокоить.
На другом конце операционной светящаяся панель демонстрировала
рентгеновский снимок грудной клетки Энцо. Легкие не съежились, поэтому
большая часть снимка оставалась прозрачной. В центре четко вырисовывались
очертания сердца - оно выглядело великолепно.
Вошел Мамиконян. Все сразу повернулись к нему - дирижеру их оркестра.
- Доброе утро! - Голос великого человека звучал вполне жизнерадостно. -
Ну что, начнем? - Он подошел к операционному столу.
- Кровяное давление падает, - доложила Гуа.
- Кристаллоидную жидкость, пожалуйста. - Мамиконян мельком глянул на
показания приборов. - И введите еще немного допамина.
Мамиконян стоял справа от тела Энцо, у его груди. Напротив операционная
сестра держала в руке ретрактор брюшной стенки. Пять литровых бутылей
ледяного раствора Рингера - солей молочной кислоты - выстроились на столике
ровной шеренгой, чтобы их можно было быстро вылить в грудную полость. Сестра
также держала наготове шесть упаковок консервированных эритроцитов. Питеру
было не по себе. Он постарался встать в сторонке, у изголовья операционного
стола.
Рядом с Питером расположился специалист по перфузии органов - сикх в
большом зеленом колпаке поверх тюрбана. Он следил за показаниями сразу
нескольких приборов. Их названия можно было прочитать на шкалах:
"температурные датчики", "артериальный расход" и "сердечный сахар". Еще один
техник внимательно следил, как вздымались и опадали черные мехи дыхательного
аппарата. Энцо все еще дышал нормально.
- Приступим, - скомандовал Мамиконян. Сестра сделала какой-то укол в