"Роберт Сойер. Смертельный эксперимент " - читать интересную книгу автора

церкви на чьей-то свадьбе. Предпоследний - на похоронах.
Из коридора ему было видно чету Банделло. Они сидели в часовне на
длинной скамье. Мать юноши тихо плакала. Отец обнял ее за плечи. Сильный
загар и цементная пыль на клетчатой ковбойке - наверное, строительный
рабочий, скорее всего каменщик. В Торонто многие итальянские иммигранты
этого поколения работали на стройках. Они приехали в Канаду после второй
мировой войны и, чтобы обеспечить лучшую жизнь своим детям, не зная
английского, вынуждены были браться за любую тяжелую работу.
И вот теперь сын этого человека мертв.
В оформлении часовни не было символики определенного вероисповедания,
но отец мальчика смотрел вверх, словно видел на стене распятие, видел там
своего Иисуса. Он перекрестился.
Где-то в Садбери, Питер знал, сейчас ликовали. Сердце везут! Чья-то
жизнь будет спасена.
Но какой ценой!
Он медленно пошел дальше.
Наконец Питер добрался до комнаты, где хирурги готовились к операции.
Отсюда через широкое застекленное окно хорошо просматривалась сама
операционная. Большая часть хирургической бригады уже была на месте. Тело
Энцо тоже было подготовлено: грудь выбрита, смазана двумя слоями раствора
йода, и операционное поле заклеено прозрачной пленкой.
Питер старался рассмотреть то, что другие были обучены не замечать:
лицо донора. Правда, видно было не так уж много; большая часть головы Энцо
была закрыта тонкой хирургической простыней, наружу выглядывала лишь трубка
дыхательного аппарата. Трансплантологи сознательно не интересовались
личностью донора - так легче, считали они. Питер, наверное, единственный из
всех присутствовавших знал имя юноши.
В "предбаннике" операционной были две мойки. Питер приступил к
обязательной восьмиминутной процедуре мытья рук, и цифровой таймер над
мойкой стал отсчитывать время в обратном направлении.
Минут через пять прибыл сам доктор Мамиконян и начал мыть руки у
соседней мойки. Серо-стальные волосы и сухощавое удлиненное лицо делали его
похожим больше на стареющего супермена, чем на хирурга.
- Вы кто? - спросил Мамиконян, не прерывая своего занятия.
- Питер Хобсон, сэр. Я аспирант, занимаюсь биомедицинской инженерией.
Мамиконян улыбнулся.
- Рад познакомиться, Питер. - Он все еще продолжал мыть руки. -
Извините, что придется обойтись без рукопожатия. - На этот раз Питер
удостоился усмешки великого человека. - Чем вы сегодня собираетесь
заниматься?
- Ну, наша программа подготовки включает сорок часов работы с
медицинской аппаратурой, как говорится, в реальных условиях, то есть в
клинике. Профессор Кофакс - мой научный руководитель - договорился, что
сегодня я займусь ЭКГ. - Он помолчал. - Если вы не против, сэр.
- Вот и отлично, - бодро произнес Мамиконян. - Смотрите и учитесь.
- Так я и сделаю, сэр.
Таймер над мойкой звякнул. С непривычки Питер чувствовал себя неловко:
с рук капала вода, и ему отчаянно хотелось их вытереть. Он растерянно стоял,
держа на весу мокрые ладони, пока к нему не подошла медсестра с полотенцем.
Он взял его, вытер руки, а затем облачился в стерильный халат, который