"Владимир Савченко. За перевалом (Социально-утопический роман)" - читать интересную книгу автора

7. ПРОБУЖДЕНИЕ № 2


Или и это еще был бред?
Он лежал голый, как и в первое пробуждение. Но ложе было не такое,
кабина не такая. Собственно, это и не кабина: за прозрачным куполом небо,
кроны деревьев.
Мир был непривычно четок. Листья деревьев освещало низкое солнце, он
различал в них рисунок прожилок. По чуть неуловимой свежести и ясности
красок Берн понял, что сейчас утро.
Если это не бред, почему он так отчетливо видит? Вон
паучок-путешественник на конце зацепившейся за ветку паутинки. Две
ласточки, маленькие, как точки, играют высоко в небе,- но у каждой видны
поджатые к белому брюшку лапки, хвост из двух клинышков. Очков на лице не
было, он чувствовал... Но в бреду ведь, как и во сне, все видно смутно,
расплывчато!
Мир был непривычно внятен. Звеняще шелестели листья под куполом. Трава
прошуршала под чьими-то быстрыми шагами - и Берн, дивясь себе, по шороху
определил: трава росистая, пробежало четвероногое. Волк? Во всяком случае,
не двуногое, не эти... При воспоминании о дикарях он почувствовал страх и
угрюмую решимость не поддаваться. Что было? Где он, что с ним?
Сокращениями мышц и осторожными движениями Берн проверил тело. Все было
цело. Только в голове, в области правого виска, что-то зудело, мозжило -
что-то заживало там. Странно... дикари должны были его уходить насмерть.
Во всяком случае, он цел, не связан, может за себя постоять. И постоит!
Темя ощутило сквознячок. Дверь не заперта? Берн приподнялся. Ложе
податливо спружинило.
- Черт побери!- рассердясь на свою нерешительность, вскочил на ноги.
Замер.
Гладкая стена отразила его настороженную фигуру.
Какой-то ячеистый шар в углу, какие-то полки, одежда... не его одежда.
Это, собственно, и одеждой назвать трудно: полупрозрачные шорты (Берн не
терпел шорт из-за своих худых и волосатых ног), такая же куртка с
короткими рукавами. Из чего они - пластик? Ладно, выбора нет. Надел.
Теперь - разведка местности. Надо найти более надежное убежище, чем эта
пластиковая халупа. Что ни говори, а придется прятаться. Жить, чтобы
жить...
Он подошел к двери, выглянул наружу: никого,- вышел.
Широкое темное отверстие - таким мог быть и вход в подвал, и вход в
метро - бросилось в глаза. Это может быть убежищем. Туда вела дорожка из
графитово-темных плит вперемешку с травой.
Туннель полого, без ступенек, шел вниз. Берн осторожно ступал по
подающемуся под ногами, будто толстое, сукно, полу, всматривался.
Уменьшающийся поток света от входа освещал только гладкий сводчатый
потолок да ровные стены.
Поворот - и за ним совершенная тьма. Берн заколебался: не повернуть ли
обратно? Оглянулся - и сердце упало, тело напряглось: два темных силуэта
на фоне входа! Они двигались бесшумно и осторожно, как он сам. Профессор