"Владимир Савченко. Испытание истиной (повесть)" - читать интересную книгу автора

На связи с женщинами, которых я не могу (или не хочу?) полюбить? На
преферанс с выпивкой?.. Кажется, что все это так, не жизнь, а предисловие к
жизни, что лучшее и интересное - впереди. А годы идут, и впереди все то
же...
Не на что тратить силы, не во что вкладывать душу! Но если так - зачем
она мне, душа?
Виталий Семенович отложил блокнот, задумался. Сейчас, прочтя эту
запись, он по-настоящему вспомнил Калужникова. Не только внешность, которую
помнил хорошо: рослый плечистый мужчина, темно-рыжие волосы с проседью,
удлиненное лицо с красноватой, будто обветренной кожей, крупный нос с
высокой горбинкой, широкий лоб и широко посаженные серые глаза, хорошо
развитый кадык на мускулистой шее, ровные крупные зубы, обнажаемые в
неторопливой усмешке, - не внешность эту, приятную, хоть и обыкновенную, а
представил и вспомнил Дмитрия Андреевича как человека.
Бывают люди, не созданные для обычной жизни. Негде им в ней развернуть
избыток сил и возможностей. В неспокойные для общества времена из таких
получаются герои, водители масс - но бывает, что и бандиты. В спокойное же
время они живут как-то вполсилы, спустя рукава. То, что для других
составляет самую соль существования, им мало интересно. Живут - будто ждут
чего-то: то ли событий, то ли необыкновенной любви, то ли захватывающей идеи
или замысла, но всегда чего-то своего, отвечающего именно их натуре.
И когда приходит это. Великое Свое, тут уж - гуляй, душа! И пусть со
стороны действия такого человека покажутся странными, даже
предосудительными, пусть решат, что ими он только поломал себе жизнь да и
ничего общепризнанно ценного не достиг, - в этой яркой, выразительной отдаче
себя и есть счастье такого человека. Многие, впрочем, доживают до конца
дней, так ничего и не отдав.
Вот и в Калужникове, вспомнил Кузин, чувствовалась какая-то иная шкала
ценностей. Кроме тех, на завоевание которых направлены помыслы и усилия
большинства людей, он предвидел и другие, ради которых готов был все бросить
и уйти, не оглянувшись. Так он, в конечном счете и сделал.
Таганрог, - читал далее Виталий Семенович, - Таганрог, продутый
насквозь февральскими ледяными ветрами. Азовское море с кромкой грязноватого
льда вдоль глинистого берега. Зал с театральными люстрами, лепными
излишествами и скверной акустикой. Искаженные динамиком фразы "на
фундаментальной основе глубокой теории...", "композиция микрочастиц и
микросостояний", "ансамбль электронов", "дискуссионная донуклонность
кварков..." - словом, конференция по физике элементарных частиц. Я в секции
физики высоких энергий, ауд. 202, начало заседаний в 10.30.

Ю. Стрифонов, "Некотогые вопгосы энеггетики упгугих и неупгугих соуда-
гений гелятивистких пготонов." Докладчик продемонстрировал
(пгодемонстгировал) французский прононс и умение сморкаться в платок среди
фразы. Простыл, бедняга, на азовских сквозняках...
С. Приверзев. "Как известно, в слабых взаимодействиях, обуславливающих
распад частиц, закон сохранения четности нарушается... Однако ориентация
спинора Дирака в шестимерном импульсно-потенциальном пространстве..."
Спинор Дирака, динор Спирака, черт бы побрал их обоих!
Считается, что физика сейчас проникает в основы строения материи, в
элементарное - то есть в самое простое, проще арифметики, та- кое, что