"Розмэри Сатклифф. Орел девятого легиона " - читать интересную книгу автора

- А теперь? - Марк даже не удостоил взглядом узкое смертоносное лезвие.
На миг угрюмое выражение исчезло с лица Эски. Он нагнулся и разжал
пальцы; нож со стуком упал на мозаичный стол, стоявший возле Марка.
- Я - пес центуриона, и готов лежать у его ног, - ответил он.

***

Так Эска поселился в их доме. Он носил копье, указывавшее на то, что
он - личный раб и по положению выше остальных домашних рабов; стоял позади
ложа Марка во время еды, наливал ему вино; смотрел за его вещами, приносил и
уносил их, а ночью спал на тюфяке у порога, охраняя дверь. Он оказался очень
хорошим, просто превосходным телохранителем. Марк догадывался, что в прежние
дни он был чьим-то оруженосцем. Наверное, у собственного отца или у старшего
брата, как полагалось в его племени. Марк никогда не расспрашивал Эску о той
поре, а также о том, как он очутился на арене в Каллеве. Что-то было такое в
характере его раба, что не допускало расспросов. Расспрашивать означало
проявлять назойливость, все равно что войти в дом без приглашения. Быть
может, когда-нибудь Эска все расскажет сам, но пока время для этого еще не
пришло.
Недели шли за неделями, и вдруг кусты роз во дворе покрылись
набухающими почками, и вокруг все оживилось. То были предвестия весны. Нога
у Марка очень медленно, но заживала. Его больше не будила по ночам острая
боль, когда он поворачивался на другой бок, и он все бойчее ковылял по дому.
Со временем у него вошло в привычку отставлять палку и ходить, опираясь
на плечо Эски. Получилось это как-то само собой, и он все чаще, сам того не
замечая, обращался с Эской скорее как товарищ, чем как господин, хотя Эска
после того, первого, вечера неуклонно вел себя с Марком как раб.
В эту зиму в округе развелось много волков. Выгнанные из своих логовищ
голодом, они охотились у самых стен Каллевы. Марк часто слышал по ночам их
долгий вой, и все собаки в городе поднимали неистовый лай, в котором
слышались ненависть и тоска, - отчасти враг бросал вызов врагу, а отчасти
родич взывал к родичу. В деревенских хозяйствах вокруг города на расчищенных
участках леса волки нападали на загоны с матками и ягнятами, и приходилось
всякую ночь выставлять караульщиков. В одной дальней деревне волки зарезали
лошадь, в другой - утащили младенца.
Как-то раз Эска, ходивший в город по поручению Марка, вернулся с
новостью, что на следующий день назначена повсеместная охота на волков.
Начали ее в деревнях, где доведенные до отчаяния жители хотели сохранить
ягнившихся овец; затем к ним присоединились профессиональные охотники, к ним
примкнуло несколько молодых командиров из походного лагеря, а теперь
поднялась половина округи, чтобы покончить с волчьей угрозой. Все это Эска с
увлечением рассказал Марку. Охотники уговорились сойтись в таком-то месте за
два часа до восхода солнца, а еще оттуда они начнут прочесывать чащу с
собаками и факелами... Марк отложил в сторону пояс, который чинил, и слушал
рассказ так же увлеченно, как раб рассказывал.
Марк слушал, и ему страстно хотелось тоже участвовать в травле,
хотелось выгнать из своей крови весеннее волнение. Он знал, что и Эска
испытывает то же страстное желание. Для него самого, наверно, дни охоты
сочтены, но это не значит, что охота запрещена Эске.
- Эска, - сказал он отрывисто, когда тот кончил, - тебе непременно надо