"Евгений Сартинов. Слишком жаркий Кипр ("Угро: Простые парни" #9)" - читать интересную книгу автора

Гербенштейна, одного из столпов Российского страхового бизнеса. Машина
сорвалась в пропасть на крутом вираже. Единственное, что указывает на
убийство, это пробитый правый баллон. По заключению экспертов, такую
пробоину могла оставить пуля. Доказать ничего не удалось".
Эта бумага также отправилась в пачку рядом с диваном.
"В своей сауне умер от инсульта академик Арнольд Соломонович
Рубинштейн, один из видных деятелей Росатома. Удивляет только то, что до
этого шестидесятилетний академик не проявлял ни каких склонностей к болезни
мозга. Был очень спортивным, по два часа играл в большой теннис. Независимые
эксперты, нанятые вдовой покойного, нашли в древесине, которой была обита
изнутри сауна, остатки очень токсичного нервно-паралитического газа. Перед
этим приходил ремонтировать сауну некий кипрский умелец, плохо говоривший
по-русски. Волосы густые, усы пышные, очки роговые, рост метр шестьдесят
пять, средней полноты, прихрамывает на левую ногу".
- В сторону, - пробормотал Юрий.
Астафьев уже кончал свое чтение, когда зазвонил его мобильник. Номер
был ему незнаком.
- Да, Астафьев слушает.
Юрию ответил голос с типичным греческим акцентом.
- Простите, говорят, вы много раз звонили мне?
- Кто это?
- Это отец Василис. Мне дал этот телефон ваш друг Харымов.
- А, понятно. Что вам нужно, святой отец?
- Вы можете приехать ко мне сейчас?
- Зачем?
- У меня есть кое-что только для вас. Это очень срочно.
- Хорошо, через полчаса я буду у вас.
Юрий угадал со временем. Именно через полчаса его "Джип" остановился
около дверей церкви святого Петра. Рядом на стоянке была только одна машина,
старенький "Форд". Юрий, оглянувшись по сторонам, прошел в церковь. Но,
только разогнувшись сразу за низким входам, он резко остановился. В воздухе
остро пахло сгоревшим порохом. Астафьев выхватил из кобуры свою "Беретту",
и, сняв с предохранителя, двинулся вперед. В церкви стоял привычный
полумрак, но тело священника он увидел сразу. Оно лежало за столиком аналоя,
как раз в солнечном луче, пробивавшемся в единственное с этой стороне
окошко. Оглянувшись по сторонам, Юрий пробежал вперед, и, наклонившись,
начал искать, как можно расстегнуть попу сутану. Это кончилось тем, что он
только испачкал в крови руки. Между тем от всех этих толчков священник вдруг
застонал, и Астафьев начал приподнимать его тело. Тот пришел в себя, и тихо
спросил: - Ты... кто?
- Я Астафьев. Это вы мне звонили.
Священник поднял руку, и изобразил нечто, похожее на крестное знамение.
- Что? - не понял Юрий.
- Крест, - прохрипел раненый.
И Юрий догадался. Он расстегнул рубашку, и показал священнику свой
крестообразный шрам. Тут раненый вздохнул с облегчением. После этого он
начал шептать на ухо Юрия.
- Одна... проститутка в Тебризе сказала... что Мансур хочет с тобой
посчитаться...
Он хотел что-то еще сказать, но потом тело его резко дернулось, а затем