"Евгений Сартинов. Пленники тайги" - читать интересную книгу автора

на месте он их выпотрошил, кишки отдал неприхотливой Найке, сердце и печень
съел сырыми, к этому он так же привык у эвенков. Раз в два дня он пек на
прутьях лепешки замешенные на соли, муке и воде, по вечерам же, на привале
варил мясо, так же, по эвенкски: минуты на две опускал кусок в кипящую воду
и ел это непроваренное, с европейской точки зрения, но очень вкусное мясо
деля порцию на две части - одну на вечер, одну на утро. Днем же, когда
подступали голод и усталость Семен доставал свое НЗ, тушку свежемороженой
нельмы и начинал делать строганину. Рыбины у него было всего две, и он
растягивал удовольствие, тщательно соля и перча темно-розовое мясо, уже
предчувствуя как оно будет медленно таять на языке, оставляя в организме
чувство сытости и тепла.
Поужинав и напившись чаю Астахов сдвигал в сторону прогоревшие угли,
натаскивал еловых лап, а рядом с лежанкой параллельно направлению ветра
разжигал надью, несколько еловых бревнышек, нарубленных из сухостойного
дерева. Палатку он не ставил, просто стелил на еловые лапы полог и
укладывался спать плотнее укутавшись в теплую и легкую лисью доху. Всю ночь
он каждые две минуты машинально, не нарушая хрупкого сна поворачивался к
огню другой частью тела. Надья горела ровно и жарко, но просыпался утром
Астахов все-таки от холода, и первым делом принимался разводить костер.
Напившись чаю и поделив завтрак с Найкой Семен уже с восходом солнца
двигался вперед, стараясь пройти как можно дальше до тех пор, как солнце в
очередной раз не раскиселит наст. Еще сложней ему пришлось на реке. Ночные
морозы слабели, и дневная вода кое где уже не промерзала полностью, так что
два раза он проваливался под тонкий лед, а к концу дня и вообще шел по
колено в воде. Тогда он сворачивал в тайгу и устраивался на ночевку.
Разводил костер, сушил мокрое белье, отогревал замерзшие ноги. Лишь на
седьмой день, как и говорил Майгачи, Семен вышел к людям, издалека
почувствовав горьковатый запах дыма.

3.Цивилизация.

Поселок Тучар при виде сверху напоминал рассыпанный игривым малышом
детский конструктор Лего. Само понятие улица могло относиться лишь к двум
десяткам срубовых домов в самом центре селения, все остальные постройки
теснились по склонам распадка в хаотичном беспорядке. Как обычно это бывает
людское жилище уступило лучшее место в долине производственно необходимым
объектам - аэродрому и бензохранилищу. Лет двадцать назад эту деревню,
корнями уходящую в факторию еще царских времен облюбовали золотодобытчики.
Они завезли п зимнику десятки сборных, щитовых домиков и отсюда уже
потянули зимник дальше, к еще неразработанным россыпям желтого металла.
Появление Астахова на улицах поселка не вызвало большого ажиотажа.
Одет он был примерно так же как все обитатели поселка: в длинноухую черную
шапку из меха росомахи, в меховую короткую шубу и в высокие армейские
сапоги. Изрядн похудевший рюкзак, карабин за плечами и лайка на поводке
говорили о нем каждому встречному примерно одно и тоже: обычный охотник,
промысловик, вернувшийся "с поля" после сезона охоты на соболя и белку.
А Семена неумолимо повлекло к видимым издалека винтокрылым птицам. Он
знал что это глупо, но именно похожее чувство сорвало его с места и увлекло
в такую даль навстречу неизвестности. Вертолеты оказались как раз той самой
модели что и были ему нужны, транспортные МИ-8 темно-зеленого, армейского