"Евгений Сартинов. Сабельный полумесяц (Последняя империя, книга #2)" - читать интересную книгу автора

Через сутки после взрыва станции Сизов позвонил Маккреди.
- Господин президент, хочу выразить свое соболезнование по поводу
варварского терракта от лица российского народа американскому народу.
- Спасибо, господин генерал, - довольно сухо ответил Маккреди. ЦРУ кое
что нащупала о странном проникновении аль-Ваххаба на территорию штатов.
Проанализировав показание спутников слежения они обнаружили исчезновение
одного из судов вблизи от побережья США. Впрочем, доказать уже ни чего было
нельзя. Водолазы хоть и обследовали внезапно затонувшее судно, но кроме
раздувшихся трупов мексиканцев ничего не нашли. Все пришли к мнению что это
сами террористы расстреляли экипаж и потопили судно.
- У нас есть некоторый опыт в ликвидации подобных аварий, можем даже
предложить технологию построения саркофага над разрушенным блоком, -
предложил Сизов.
- Мы с благодарностью примем подобную помощь.
- Я ведь предупреждал вас, господин президент, что ваххабизм, это
гораздо страшнее чем вы думаете. У джихада нет границ, зато есть цель -
истребление неверных. Пророк завещал им войну до полного истребления
инаковерующих. Я думаю нам теперь есть о чем поговорить наедине.
- Да, вы это верно заметили.
- Может встретимся на нейтральной территории?
- Это был бы наилучший вариант.
- Где?
Маккреди чуть подумал и предложил.
- В свое время Хрущев встречался с Кеннеди в Вене. Это хорошая
традиция.
- Хорошо. Давайте через две неделе в Вене. Сегодня я озадачу этим
Володина, но и вы заставьте своего госсекретаря плясать быстрей.
На подготовку Венского саммита ушло два месяца, а не две недели, но
эта встреча оказалась настоящей сенсацией и оказала большое значение на ход
всей дальнейшей истории.

ЭПИЗОД 14

Как ни странно, но общее впечатление от друг от друга у них было
абсолютно одинаковым.
"А он не похож на свои портреты", - подумал Сизов рассматривая
американского президента, оказавшегося более высоким, и как обозвал его про
себя Диктатор, более костлявым. Ни один визажист не смог ни чего сделать с
наполовину седыми, волнистыми волосами президента, и они словно
принадлежали другому человеку, этакому небрежному ловеласу. Лицо Маккреди
могло показаться самым заурядным, глаза поставлены через чур близко, линия
рта выделена слабо. Вот только в глазах этих было столько непосредственного
любопытства, что Сизов невольно вспомнил кличку, данную президенту
журналистами: "Беби Ален". Эта детская непосредственность в речах и делах
Маккреди в конце концов привела этого политика в третьем поколении на самую
вершину власти.
Но и президент, рассматривая лицо правителя России подумал что вблизи
он более приятный человек, чем на карикатурных фотографиях в "Дейли-Ньюс",
а взгляд темных глаз выдавал явный ум и твердость характера. Более мирному
облику Диктатора способствовал и его штатский костюм, впервые одетый