"Бенедикт Сарнов. Занимательное литературоведение, или Новые похождения знакомых героев " - читать интересную книгу автора

Дмитриевну Офросимову, а на весь этот круг людей, которых они стремились
изобразить. Грибоедов ненавидел и презирал лицемерное фамусовское общество.
Он стремился сатирически разоблачить его.
- А Толстой?
- А Толстой относился к своей натуре совершенно иначе. Вот,
прочтите-ка, что он писал в черновом наброске предисловия к "Войне и миру".

Л. Н. ТОЛСТОЙ. ИЗ ПРЕДИСЛОВИЯ
К "ВОЙНЕ И МИРУ"

Несколько слов в оправдание на замечание, которое наверное сделают
многие. В сочинении моем действуют только князья, говорящие и пишущие
по-французски, графы и т. п., как будто вся русская жизнь того времени
сосредоточивалась в этих людях. Я согласен, что это неверно и нелиберально,
и могу сказать один, но неопровержимый ответ. Жизнь чиновников, купцов,
семинаристов и мужиков мне неинтересна и наполовину непонятна, жизнь
аристократов того времени, благодаря памятникам того времени и другим
причинам, мне понятна, интересна и мила.

- Никогда бы не подумал, - сказал Уотсон, - что Толстой может такое
написать. А почему вы сказали, Холмс, что это черновой набросок? Он что,
потом написал это предисловие иначе?
- Он потом вообще от него отказался. Не стал печатать.
- Вот как? А почему?
- О, это очень интересный вопрос... Я думаю, главным образом потому,
что в процессе работы над романом Толстой изменил отношение к своей натуре.
Роман о подвиге народа в великой войне не мог быть населен одними
аристократами. В нем неизбежно должны были появиться и мужики, которые
вынесли на своих плечах главную тяжесть войны, и такие люди, как, например,
капитан Тушин - отнюдь не аристократ по происхождению, - и такие, как Платон
Каратаев. Да и жизнь аристократов в конце концов ему стала далеко не во всем
мила. Иначе не появились бы в его романе такие люди, как князь Василий
Курагин, его сын Анатоль и дочь Элен. Коротко говоря, Толстой сперва хотел
написать один роман, а написал - другой...
- Если я вас правильно понял, - прервал его Уотсон, - вы хотите
сказать, что в процессе работы над романом взгляд Толстого как бы
приблизился к воззрениям Грибоедова?
- В какой-то мере. Хотя роман Толстого, в отличие от грибоедовской
комедии, - это, разумеется, не сатира. Фамусов - сатирический образ, а
старый граф Ростов - отнюдь нет. Хотя у них немало общего. Вообще, если
вдуматься, в романе Толстого можно найти более или менее прямую аналогию
едва ли не каждому грибоедовскому персонажу. Есть в нем и свой Чацкий...
- Это Пьер?
- Хотя бы... И свой Скалозуб, как мы с вами только что убедились. Хоть
он и не занимает в романе такого заметного места, какое Скалозуб занимает в
комедии Грибоедова...
- Да, пожалуй. Но такого человека, как Молчалин, бьюсь об заклад, вы у
Толстого не найдете, - сказал Уотсон.
- Вы в этом уверены? - с обычной своей иронической улыбкой спросил
Холмс.