"Ромен Сарду. Прости грехи наши " - читать интересную книгу автора

холод не смог остановить священника, отправляющегося в путь, то почему он же
должен быть помехой для разбойников? Впрочем, все это не так уж и важно. Я
научился давать отпор даже волчьим стаям, так что люди для меня - не самое
страшное. Последняя попытка напасть на меня была предпринята совсем недалеко
отсюда, и нападавшие, наверное, все еще меня ищут.
- На этот раз вы столкнулись не с разбойниками, отец Ги. Знаете ли... у
нас тут кое-что произошло. Местные жители очень встревожены, и...
Шюке так и не сумел закончить фразу. Почувствовав себя неловко, он
присел напротив отца Ги. В руках Шюке по-прежнему держал скомканное намокшее
письмо, которое приехавший священник просунул ему с улицы в смотровое
окошко. Письмо было написано рукой Акена, в нем говорилось об обязанностях
местного кюре и о том, какой дорогой можно добраться до Драгуана.
Молодой священник склонился над своей обувью. Он к этому моменту уже
развязал сумку и достал из нее пару новых башмаков, а теперь стаскивал с ног
свои старые башмаки, которые насквозь промокли и были изрядно потрепаны от
ходьбы по каменистым дорогам.
Энно Ги был необычайно широкоплечим, худощавым и стройным мужчиной с
высоким лбом и очень темными ресницами и глазами. Шюке невольно отметил про
себя, что взгляд отца Ги явно не соответствует его молодому возрасту: в нем
чувствовалась решительность опытного солдата. А еще железная воля, явно не
гармонировавшая с все еще юношеским лицом кюре. Этот человек с почти детской
внешностью, очевидно, был способен принять волевое решение - например пройти
пешком целое королевство, заваленное снегом.
- Его преосвященство епископ был убит сегодня утром, - неожиданно
сообщил Шюке и сам удивился своей храбрости.
Молодой человек медленно поднял голову.
- Он умер мгновенно, - добавил Шюке.
Сказав эту фразу, викарий поперхнулся.
- И как это произошло? - спросил Ги.
- На рассвете приехал человек на громадном коне. Он попросил о встрече
с епископом. Я сам провел его в комнату его преосвященства... Через
несколько минут раздался сильный шум, словно совсем рядом прогремел раскат
грома. Мы обнаружили епископа неподвижно лежащим на полу с размозженным
черепом.
- Раскат грома?
Взгляд отца Ги оставался невозмутимым. Его спокойствие в подобной
ситуации показалось Шюке одновременно и восхитительным, и пугающим.
- Я не был лично знаком с епископом Акеном, - сказал кюре. - Мы лишь
обменялись несколькими письмами по поводу моего назначения. Он мне показался
достойным служителем Церкви и весьма любезным человеком. Я буду молиться о
его душе.
Произнеся эти слова, кюре как ни в чем не бывало снова склонился над
своей обувью.
- А кто должен его сменить? - спросил он.
Этот прямой вопрос прозвучал в подобной ситуации несколько неуместно,
почти грубо. Шюке даже не задумывался о преемнике епископа.
- Ну... Не знаю... Здесь живет совсем немного народу... Да и
священников мало... Я завтра повезу тело его преосвященства в Париж. Там я
сообщу нашим высшим чинам о случившемся. Пусть они и решают.
- Вы не станете хоронить епископа в его епархии?