"Анджей Сапковский. Случай в Мисчиф-Крик" - читать интересную книгу автора

Адам Стаутон не ответил и ни о чем не спросил. Аннабел Прентисс вытерла
зачесавшийся нос, обеими руками взъерошила черные волосы, уперлась ладонями
в плечи плотника, сильнее стиснула его коленями, медленно приподнялась и
медленно опустилась - раз, другой, третий, все быстрее и быстрее. Он забыл
о Божьем свете. Уже не имело значения ничто. Ни Дженет Харгрейвс, ни погоня,
ни преподобный Мэддокс, ни король, ни закон, ни судьи Массачусетской Колонии
на Заливе.
Ничто.
Дороти Саттон продолжала вышивать. Джемайма Тиндалл рассматривала
паука, спускающегося по паутине с потолочной балки.
- После Салема, - снова взялся за свое преподобный Мэддокс, - эта
дьявольская зараза дала о себе знать и в Андовере, и в Чарлстоне, и в
Дорчестере, а также в Линне, Медфорде, Роксбери; наконец, спустя год после
салемских событий, появилась и у нас, в Уотертауне. Происходили всяческие
загадочные явления. У молодых девушек начинались конвульсии и судороги, они
в бреду принимались выкрикивать всяческие слова, вызывающие опасение.
Несколько женщин пожаловались на то, что у их мужей время от времени
наблюдается немощь мужских членов, несомненно, из-за сглаза. Вскоре
подозрение пало на Мэри Харгрейвс, матросскую вдову. Ее арестовали и
подвергли следствию. Но ведьма ни в чем признаваться не хотела.
- Несмотря на то, - Джемайма Тиндалл оторвала взгляд от паука, - что
ее настойчиво уговаривали?
- Побереги сарказм для себя, женщина, - буркнул констебль Корвин. --
Хоть это и странно, но ты уже несколько раз доказывала, что неглупа, поэтому
нечего дурочку из себя строить. Ты прекрасно знаешь, что пытки во время
следствия применять не дозволено.
Закон запрещает. Никто, ни в Салеме, ни в Андовере и вообще нигде,
колдуний во время следствия не пытал. Не пытали и старуху Харгрейвс.
- И она ни в чем не призналась? Правда?
- Не призналась, - угрюмо согласился Мэддокс. - Но доказательства
были неопровержимые. А показания, представленные суду, не вызывали сомнений.
Ведьму Харгрейвс закопали другие арестованные колдуньи. Они под присягой
показали, что Харгрейвс собственноручно изготовляла из жира, вытопленного из
младенцев, мазь для полетов. Что Харгрейвс на шабашах подсовывала им на
подпись Черную Дьявольскую Книгу. Что брала у Диавола и давала другим
мерзкое, святотатственное причастие - красную облатку и красное вино.
Кровь, значит.
- Необыкновенно! После таких показаний Мэри Харгрейвс, конечно,
призналась?
- Нет, - смутился констебль. - Не призналась и тогда. Продолжала
упорствовать. Лишь позже... Уже после того, как старуха померла в тюрьме, у
ее дочери... В общем, когда тщательное изучение обнаружило у Дженет в
промежности знак Диавола и когда на нее указали все свидетели, Дженет
Харгрейвс признала свою вину. Она, Дженет, как и ее мать, Мэри, тоже была
ведьмой.
- Ах! Невероятно!
- Но истинно. Был вынесен приговор: смерть через повешение. Однако не
успели его привести в исполнение, как колдунья исчезла из узилища. Неведомым
образом, несомненно, воспользовавшись чарами. Под арест взяли часовых, те
клянутся, что не знают, что с ними творилось, и что ведьма их околдовала.