"Анджей Сапковский. Золотой полдень" - читать интересную книгу автора

Я задумался.
- А безответственный Чарлз, это тот мужчина с шевелюрой пианиста, что
беседует с деканом Лидделлом? Проходя через гостиную, я воспринял
излучаемые им мысли. Чувство вины.
- Да, это именно он. Друг дома. Преподаватель математики, но в
остальном вполне приличный тип. И я не назвала бы его безответственным. Он
не виноват в том, что произошло в лодке. Случай, от которого никто не
застрахован.
- Он часто бывает рядом с Алисой?
- Часто. Она его любит. Он ее любит. Когда смотрит на нее, мурлычет.
Придумывает и рассказывает малышке всяческие необыкновенные истории. Она
это обожает.
- Ага, - пошевелил я ухом. - Необыкновенные истории. Фантазии. И
лауданум. Ну, так мы на месте. Теперь понятно, откуда они растут. Впрочем,
хватит об этом. Подумаем о девочке. Я желаю, чтобы она выздоровела. Да
поскорее.
Кошка прищурила зеленые глаза и ощетинила усы, что у нас, котов,
означает безбрежное изумление. Однако она быстро взяла себя в лапы. И
смолчала. Она знала, что спрашивать о причинах моего желания было бы
крупной бестактностью. Знала также, что я не ответил бы на такой вопрос.
Ни один кот не отвечает на такие вопросы. Мы всегда делаем что хотим и не
привыкли объясняться.
- Я желаю, - настойчиво повторил я, - чтобы болезнь покинула мисс
Алису Лидделл.
Венера присела, поморгала, пошевелила ухом.
- Это ваше право, князь, - мягко сказала она. - Я... я могу только
поблагодарить... за честь. Я люблю этого ребенка.
- Это не была честь. Так что не благодари, а берись за работу.
- Я? - Она чуть не подскочила от изумления. - Я Должна ее лечить? Но
это же обыкновенным кошкам запрещено! Я думала, что ваша милость
соблаговолите сами... К тому же я не сумела бы...
- Во-первых, в мире нет обыкновенных кошек. Во-вторых, я могу нарушать
любые запреты. Настоящим - нарушаю. Берись за дело.
- Но... - Венера не спускала с меня глаз, в которых вдруг появился
испуг. - Но ведь... Если я вымурлыкаю из нее болезнь, тогда я...
- Да, - сказал я пренебрежительно. - Ты умрешь вместо нее.
"Ты, кажется, любишь эту девочку, - подумал я. - Так докажи свою
любовь. Может быть, ты считала, что достаточно лежать у нее на коленях,
мурлыкать и позволять себя гладить? Укрепляя тем самым всеобщее мнение,
что кошки - лживые создания, что они привязываются не к людям, а
исключительно к месту?"
Конечно, говорить такие банальности Венере Уайтблэк было ниже моего
достоинства. И совершенно излишне. За мной стояло могущество авторитета.
Единственного авторитета, который принимает кот. Венера тихо мяукнула,
запрыгнула Алисе на грудь, принялась сильно перебирать лапками. Я слышал
тихое потрескивание коготков, цепляющихся за дамасковую ткань одеяла.
Отыскав нужное место, кошка улеглась и начала громко мурлыкать. Несмотря
на явное отсутствие опыта, она делала это идеально. Я прямо-таки
чувствовал, как с каждым мурлыком она вытягивает из больной то, что
следовало вытянуть.