"Владимир Маркович Санин. Кому улыбается океан " - читать интересную книгу автора

осколка. Я готов выслушать любое число шуток по поводу происхождения этих
камней. Уж я-то знаю, что они подлинные, и мой сын Саша мне поверит. Он
знает, что его папа искажает истину в исключительных случаях, и только в
интересах юмора и сатиры.


[Image005]


История не сохранила имени гениального архитектора, проектировавшего
пирамиду, но зато каждый школьник назубок знает, кто такой Хеопс. Впрочем, а
разве нам известно, кто изобрел колесо, бумагу, календарь, компас, кирпич?
Патентные бюро в те времена работали из рук вон плохо, а летописцы древних
монархов больше писали об их божественном происхождении от крокодила или
коровы, чем о действительно важных для истории вещах. Но наши сведения о том
же Хеопсе настолько скудны, что ученый мир приходит в смятение, когда вновь
найденная табличка неопровержимо доказывает, что его величество имел в пасти
запломбированный зуб, а в детстве переболел коклюшем. Что ж, когда мучает
жажда, приходится пить даже болотную воду.
Фараон Хеопс был черствый и жестокий человек, с непомерно раздутой
манией величия. И поэтому мы не отказали себе в удовольствии осмотреть его
могилу, точнее - нишу, в которой когда-то покоилось августейшее тело. На
высоте четырех-пяти метров находится широкая дыра. Мы пролезли в нее и,
согнувшись в три погибели, стали карабкаться по лестнице, вроде той, которую
строители используют для подноса кирпичей и раствора. В пирамиде было
душно - Хеопс позаботился только о своих удобствах. Наконец мы забрались в
помещение размером с гостиничный номер на четыре койко-места. Здесь
возвышалась гранитная ниша, внутри которой, озаренный лампами дневного
света, величественно возлежал окурок. Самого Хеопса в нише не было, да он
был и не нужен. И вообще, усыпальница фараона кажется лишней в пирамиде.
Затратить количество физического труда, равного которому не знала история,
только для того, чтобы поместить в нишу бренные останки фараона, - эта
нелепость не укладывается в рационально мыслящем мозгу современного
человека. В отличие от самой пирамиды, перед которой хочется снять шляпу и
благоговейно молчать, ниша Хеопса производит легкомысленное впечатление.
Даже внушительного профессорского вида толстяк француз в золотых очках,
который после подъема минут десять не мог разогнуться и тихо стонал, и тот
отпустил по адресу Хеопса какую-то шутку, вызвавшую единодушное и весьма
шумное одобрение группы его соотечественников. "От великого до смешного один
шаг", - как сказал когда-то Наполеон Бонапарт. Безусловно, он имел в виду
Хеопса и его коллегу Хефрена, хотя некоторые историки полагают, что
знаменитый афоризм Наполеона был высказан в порядке самокритики. В свое
время Наполеон, томимый любознательностью, посетил пирамиды вместе с группой
экскурсантов, одетых в экзотическую униформу и с ружьями вместо тросточек.
Пирамиды произвели на полководца настолько сильное впечатление, что он решил
их, а заодно и Египет, присоединить к Франции. Турки, которые тоже очень
любили пирамиды, а заодно и Египет, сначала возражали, но в последовавшей
дружеской дискуссии Наполеон привел такие веские аргументы, что турки
вынуждены были согласиться. Затем в пирамиды, а заодно и в Египет, влюбились
англичане, потом снова французы, снова англичане... Это продолжалось до тех