"Владимир Маркович Санин. Безвыходных положений не бывает " - читать интересную книгу автора

К моему удивлению, в первые дни пребывания на Памире я не видел ни
одного ишака. Я рыскал по дорогам, наводил справки, просмотрел все глаза -
ни слуху ни духу. Но вот мы отправились в Калаи-Хумб, и все стало на свое
место: густое, благородное "и-а! и-а!" оживляло горную трассу на всем ее
протяжении. Удивительно славное животное ишак, эта остроумная карикатура на
лошадь! Иной раз не веришь своим глазам: по дороге передвигается огромная
связка хвороста. Присматриваешься - видишь под связкой четыре крохотных
семенящих копытца.
Памирский ишак немного грустен: он сознает, что машина его вытесняет.
Может быть, поэтому он всегда покладист и охотно оказывает услуги. Я,
кстати, воспользовался этой слабостью и прокатился на ишаке, цепляя ногами
землю.
Видел я и верблюда. Но у него было такое высокомерно-презрительное
выражение лица, что я не решился с ним заговорить. Мы расстались, так и не
представившись друг другу.
Собаки на Памире отличаются необыкновенной выносливостью. Почти всю
дорогу они нас не покидали. Завидев нашу машину, собака срывалась с места, и
несколько километров мы ехали в сопровождении почетного эскорта,
разрывавшегося от лая. Затем эстафетную палочку принимала другая собака,
которую сменяла третья. Еще никогда в жизни, пожалуй, я не принимал такой
порции собачьего лая.
Я дважды видел дикого кабана, видел огромного орла: он взлетел со скалы
метрах в ста от нашей машины, и это было величественное зрелище.
Кроме того, я видел своими глазами горного козла, медведя, снежного
барса, лисицу, сурка, ядовитую гюрзу, дикобраза и куницу.
Я очень благодарен работникам Хорогского музея, любезно показавшим мне
отличные чучела этих животных.

МОЙ ДРУГ МИША ДМИТРИЕВ

Человек, влюбленный в свое дело, всегда симпатичен. Миша симпатичен
вдвойне. Во-первых, он фанатичный фотограф-любитель, мечтающий об уникальных
кадрах - вроде каменной глыбы, падающей на наши головы. Во-вторых, Миша -
весьма приятный юноша с высокого качества глазами, лирической улыбкой и
добрым умом. Даже в солдатской форме он кажется каким-то домашним и мягким,
хотя Миша хороший солдат. Он может с закрытыми глазами разобрать, вычистить
и собрать автомат, без устали ездить на лошади и съесть два обеда (а солдаты
знают, что, кто силен за столом, тот вообще силен).


[Image004]


Миша оказался необыкновенно интересным спутником. На мир он смотрел
глазами фотографа и будущего кинооператора, а эти глаза видят то, что
упускают другие. Миша видел ракурс - слово, которое всегда ставило меня в
тупик. Когда я восторгался его снимками, многие из которых достойны стать
открытками, Миша недовольно морщился.
- Фотография, как и кино, только тогда становится искусством, - важно
говорил он, - когда в нее вкладываешь философию. А я ее еще не окончательно