"Владимир Санин. Одержимый (повесть)" - читать интересную книгу автора

плавать с хромым чер... - Он поперхнулся, прищурился и, удовлетворившись
каменно-неподвижным выражением моего лица, спросил: - А вы про нас роман
писать будете или так, в газету?
Не люблю таких вопросов, но мне всегда их задают, привык.
- Соберу материал, а там видно будет.
- Чего-чего, а баек мы вам подкинем, целый сундук увезете, - заверил
Перышкин и небрежно, будто между прочим, поинтересовался: - Вот вы на баке с
боцманом беседовали, лед, мол, набирать будем. Это что, в шутку или на самом
деле?
Ага, вот почему пришел ко мне Федя Перышкин.
- Скоро собрание, там лучше меня расскажут, - уклонился я.
- Значит, правда, - спокойно констатировал Перышкин, закуривая. Каюта у
нас крохотная, мы с Баландиным договорились здесь не курить, но я промолчал,
гость все-таки. - А я-то думал, ребята брешут, разыгрывают новичка. Я на
"Вязьме" плавал, этот лед у меня вот где сидит.
Перышкин выразительно провел рукой по горлу.
О "Вязьме" и ее приключениях я кое-что слышал, прошлой зимой она так
обледенела, что едва спасли. Очень удачно, что на борту есть такой ценный
очевидец: как минимум, привычно прикинул я, на три странички блокнота. Но
сейчас расспрашивать парня, конечно, не время.
- Разве с вами не беседовали? - спросил я. - Чернышев брал в экспедицию
только добровольцев.
- Правильно, беседовали, - весело подхватил Перышкин. - Отец родной
лучше не убедит, чем наш зам по кадрам. "Не пойдешь добровольно, сиди в
резерве", - вот и вся беседа. До зарезу Перышкин нужен, своего рулевого
Чернышев вчера в больницу свез, аппендицит. Мы что, мы, как пионеры, всегда
готовы, нам бы гроши да харчи хороши. - Перышкин подмигнул, встал. - А
кормежка здесь, говорят, от пуза, Григорьевна - знатная повариха, да и
девчонки на мордочку симпатичные, тоже повышает аппетит. Будет охота,
заходи, Георгич, в кубрик, у нас для курящих всегда ананасы и шампанское, а
для пьющих домино!
Впечатление от этого разговора у меня осталось неопределенное. Парень
бойкий, отслужил действительную на флоте (между большим и указательным
пальцами непременный якорек) и пошел на заработки, мало задумываясь над тем,
как жизнь сложится дальше. Таких ребят на рыбацких судах я видывал
множество, и ничем особенно друг от друга они не отличались: зарабатывали
хорошие деньги, месяц-другой весело жили на берегу и снова уходили в море;
рано или поздно они женились, взрослели, иные становились добрыми
семьянинами, другие разводились - словом, судьбы как судьбы. Поэтому никаких
сюрпризов от нового знакомства я не ожидал и "личному делу" Феди Перышкина
отвел в своем блокноте четыре странички.
Я и представить себе не мог, как оно разбухнет.

"ЧТО ТАКОЕ ОВЕРКИЛЬ И КАК С НИМ БОРОТЬСЯ!"
Так начал свое вступительное слово Чернышев.
В кают-компании собрались все свободные от вахт - вместе с научным
составом человек около двадцати. Стулья и табуреты стояли впритык,
опоздавшим места не хватило, и они выглядывали из дверей: вся кают-компания
была площадью метра три на четыре, а более вместительного помещения на судне
не имелось.