"Владимир Санин. У земли на макушке (полярные были)" - читать интересную книгу автора

Водопровода и канализации пока еще нет - вечная мерзлота!- и по субботам
автоцистерны развозят по домам воду из Колымы. Жители выбегают с ведрами и
запасаются водой на неделю: заполняют огромные крашеные бочки, которые стоят
в каждой кухне. В продовольственных магазинах практически есть все
необходимые продукты, хотя меня удивили высокие цены на овощи и фрукты. Я
понимаю, что доставить мандарины из Грузии в Черский сложнее, чем в Москву,
но и жизнь за Полярным кругом менее комфортабельна, чем в столице. Что-то
здесь недодумано.
Если в Черском кинешь камень в собаку - попадешь в собаку. По числу
собак на душу населения Черский должен занимать одно из первых мест в мире.
На всех улицах, во дворах и в подворотнях лежат, сидят и облаивают друг
друга настоящие полярные псы, с могучими лапами и шкурами, которые не
прошибет никакой мороз. Целыми днями они бродят на свежем воздухе, нагуливая
аппетит. Когда меня, неискушенного новичка, впервые окружила дюжина
здоровенных псов, я искренне пожалел, что не застраховал свою жизнь на
максимально крупную сумму. Но псы, вместо того что-бы без всякого убытка для
государства полакомиться растяпой, дружелюбно скалили зубы и махали
хвостами. А когда я дрожащей рукой погладил одного зверюгу, он даже начал
заикаться от восторга и тереться о мои унты, как кошка. Видимо, какое-то
древнее чутье ему подсказало, что на этот раз его не изобьют до полусмерти.
К собакам в Черском относятся дружелюбно, особенно дети, которые по-братски
делят с ними свои обеды, когда мама заговорится с соседями.
Одним словом, Черский- поселок как поселок, и, если бы не два
обстоятельства, его легко можно было представить себе в обжитой части
страны- на материке, как здесь говорят, где Черский ничем не выделялся бы
из сотен других поселков. Но обстоятельства эти меняют дело.
Первое- лютые морозы, которые стоят здесь пять шесть месяцев в году.
Теперь мне кажется смешной паника москвичей, когда радио обещает на утро
тридцать градусов. Здесь тридцать - благодать, легкая разминка перед
настоящими морозами, да еще с ветром.
Второе- полярная ночь, это удивительное явление природы, когда из мира
исчезает солнце. Ненадолго появляется сумрачная иллюзия дня, где-то за
горизонтом виднеются обманчивые блики спрятавшегося солнца, и вскоре на
застывшую в вечной мерзлоте землю опускается ночь. Просыпаешься - и тупо
соображаешь, сколько сейчас времени: то ли шесть утра, то ли вечера, то ли
день, то ли ночь. Время здесь опережает московское на восемь часов, и это
становится предметом долгих мучений для новичков. С неделю я днем зевал,
зато ночью меня бы в постель не загнали палкой. Мои гостеприимные хозяева -
Владимир Иванович, его жена Наташа и соседка Таня Кабанова на ночь заботливо
снабжали меня едой: бутербродами и термосом с чаем. И ночью, когда все
нормальные люди спали, я читал, писал и с волчьим аппетитом поедал
бутерброды. Если бы я решил остаться в Черском, из меня вышел бы надежный
ночной сторож или уникальный дежурный пожарной команды.
Население Черского- это летчики, авиатехники, обслуживающий персонал,
водители машин, жены и дети. Приезжают сюда лет на пять - обычный срок
договора, заработки у летчиков высокие, отпуск - два с половиной месяца в
году, и есть смысл поработать на Севере, чтобы потом пожить на материке, в
хорошей кооперативной квартире, в хорошем городе - на выбор, ибо полеты на
Севере настолько повышают квалификацию летчика, что его, прошедшего огонь,
воду и медные трубы, охотно возьмет любой материковый отряд.