"Линси Сэндс. Леди и рыцарь " - читать интересную книгу автора

- Но...
- Кажется, уже время полуденной трапезы, - устало прошептала
Розамунда, отпустив ноги кобылы и похлопывая ее свободной рукой по крупу,
успокаивая животное, разволновавшееся от тревожного голоса аббатисы.
- Это чрезвычайные обстоятельства. Господь простит нас за то, что мы
нарушаем молчание, - тут же ответила Адела.
- Да. Будем надеяться, что и наша кобыла простит нас, - пробормотала
Розамунда, отодвигаясь в сторону, когда животное забило ногами, пытаясь
подняться.
Сестра Юстасия поспешила к испуганной кобыле, удерживая ее за голову и
шепча ей успокаивающие слова.
Тревога охватила Аделу, но она сумела сдержать ее, когда Розамунда
снова опустилась на колени у лежавшей на соломе кобылы. В отличие от сестры
Юстасии, одетой в обычное одеяние монахини, на девушке были мужские штаны и
рубашка с закатанными до локтей рукавами. В этой одежде она обычно работала
в конюшне. Розамунда считала ее гораздо удобнее, чем платье, и Адела,
несмотря на внутренние сомнения, не стала отговаривать ее от такого
возмутительного облачения. Аббатиса любила эту девочку, и потом, ведь
вокруг не было никого, кто мог бы осудить ее. Правда, Адела уже объяснила
девочке, что той придется навсегда расстаться с одеждой грума, да и со
многими другими вещами, когда она станет монахиней.
Через минуту Адела уже забыла обо всем, ее лицо исказила гримаса,
когда Розамунда снова осторожно проникла руками в чрево лошади, пытаясь
облегчить появление жеребенка на свет.
- Слава Богу, что твой отец, король, не видит этого, - пробормотала
Адела, стараясь говорить спокойно, чтобы снова не испугать кобылу.
- Чего не видит?
Все три женщины замерли, услышав глубокий баритон. Глаза Юстасии
испуганно расширились, когда она посмотрела в дальний конец конюшни. Ее
лицо было достаточно выразительным, чтобы показать Аделе, что она
безошибочно узнала голос. Господь, судя по всему, был не особенно
расположен к ним в этот день. Сам король прибыл, чтобы взглянуть, что
делает его дочь под руководством аббатисы.
Распрямив плечи, Адела покорно повернулась к Генриху и, не замечая его
спутников, с трудом улыбнулась:
- Король Генрих, милости просим.
Монарх кивнул аббатисе, но все его внимание было приковано к дочери.
Она взглянула через плечо, и тревога на ее лице сменилась сияющей улыбкой.
- Папа!
Ответная улыбка появилась на лице Генриха, но тут же исчезла, когда он
увидел, что происходит.
- Что, черт возьми, ты делаешь в конюшне, девочка? Да еще в мужской
одежде! - Он сердито посмотрел на Аделу. - Я что, настолько мало плачу
вашим людям, что нельзя нанять грума? Вы что, назло мне заставляете мою
дочь работать с животными?
- Ах, папа, - засмеялась Розамунда, совершенно не замечая его гневных
возгласов. - Ты же знаешь, что я сама так решила. Мы все должны что-то
делать, и я предпочла конюшню мытью полов в монастыре.
Последние слова она произнесла рассеянным шепотом и вновь вернулась к
своему занятию. Любопытство заставило Генриха подойти поближе: