"Линси Сэндс. Леди и рыцарь " - читать интересную книгу автора

раскрыв глаза от ужаса, она вглядывалась в тело, лежащее рядом, еще одну
темную гору. Их невозможно было отличить друг от друга. Еще в монастыре она
заметила, что друзья были примерно одинакового сложения. Похоже, у них и
одинаковая склонность фыркать во сне, как это делают свиньи, когда роются в
грязи в поисках еды.
Вздохнув, Розамунда закрыла глаза и стала молить Господа послать ей
терпение. Когда оба мужчины вновь захрапели, ей захотелось сесть и заткнуть
им рты. Но она сумела обуздать этот порыв. Монахине не подобает вести себя
подобным образом. И хотя она не совершила постриг, все равно постарается
быть доброй, терпеливой и набожной. Разве не это желает видеть мужчина в
своей жене? По словам преподобного Абернотта, сам Господь предпочитает
такую невесту. А что хорошо для Господа, то уж, конечно, более чем хорошо
для ее храпящего мужа.
Только она пришла к этому выводу, как мужчина справа от нее заметался
во сне и положил на нее тяжелую ногу. Затем последовала рука, обхватившая
ее за талию и притянувшая поближе. Владелец руки пробормотал, что-то вроде
"милашка".
Какое-то мгновение Розамунда даже боялась дышать. Она не представляла,
который из мужчин сейчас так бесцеремонно хватает ее руками, но молила
Господа, чтобы это был ее муж, потому что рука этого мужчины уже сомкнулась
вокруг одной груди, а лицо прижималось к другой.
Нет, так не годится, никуда не годится.
Почувствовав неприятное ощущение в груди, она поняла, что чуть не
задохнулась, и всей грудью вдохнула ночную прохладу.
О Боже, что же делать? Что делать?
Если бы она была уверена, что это ее муж, ей, наверное, и не пришлось
бы ничего делать, а только продолжать лежать, не шевелясь, и ждать, когда
он отодвинется. Пусть даже он делает то, против чего ее предостерегала
сестра Юстасия. Но Розамунда совсем не была уверена в том, что это ее муж,
и никак не могла убедиться в этом в ночной темноте.
А если это Роберт, и ее муж, проснувшись, застанет их в подобном
положении? Нет! Это совершенно невозможно.
Прикусив губу, она всматривалась а яйцо мужчины, но оно было прижато к
ее груди. Его рот терся о ее грудь через ткань платья, и это ужасно смущало
Розамунду.
С трудом вытащив из-под него руку, она слегка пощекотала его там, где
предположительно находилась шея.
Мужчина слегка пошевелился, отпустив ее грудь и раздраженно махнул
рукой у шеи.
Розамунда вовремя уклонилась от удара и снова пощекотала его, как
только его рука вернулась к ее груди. Он снова хлопнул себя по шее, но на
этот раз отодвинулся от нее.
Розамунда с облегчением вздохнула, но быстро поняла, что ее радость
была преждевременной. Он больше не терзал ее грудь, что было замечательно,
но сейчас он всем телом навалился на ее руку, от плеча до кончиков пальцев,
и она не могла пошевельнуться.
Пробормотав одно из любимых восклицаний сестры Юстасии, она
повернулась на бок и очень медленно и осторожно высвободила руку, сумев не
разбудить при этом мужчину.
Новые раскаты храпа зазвучали по обе стороны от нее, и Розамунда резко