"Маргит Сандему. Ненасытность ("Люди Льда" #32)" - читать интересную книгу автора

смогла.
Мужчина продолжал:
- Видите ли, доктор, с ней невозможно общаться. Говорят, она малость не
в своем уме. Боится разговаривать с людьми. Говорят, это папаша свел ее с
ума. Это был настоящий мерзавец. Он набросился на одного парня, который
хотел познакомиться с девушкой. Но все это было так давно...
Снова капли молока на языке. Теперь в желудке уже не было спазмов.
Неясные очертания деревни. Значит, они наконец-то спустились вниз. Она
слышала разговоры о поездке, предстоящей на следующий день...
"Поездка в карете займет слишком много времени, - сказал доктор. -
Нужно спешить!"
Она услышала слово "дрезина", не понимая, что оно означает.
Ее осторожно перенесли в другую повозку. Рядом с ней сел человек в
униформе.
Все, в том числе и дети, пожелали ей счастливого пути. Марит через силу
улыбнулась им и еле слышно поблагодарила.
Доктор что-то дал детям. Каждому - значительную сумму денег! Должно
быть, он богат!
Так оно и было. Кристоффер Вольден был очень состоятельным человеком. И
этот факт Лиза-Мерета не упускала из внимания.
Доктор тоже должен был ехать в этой странной повозке. Как чудесно!
Теперь Марит была в безопасности. Ее корзинку и его багаж тоже погрузили, и
он сказал, что уезжает из деревни.
Когда дрезина тронулась, Марит страшно перепугалась. Как быстро она
неслась! И какой ровной была дорога! Впрочем, через равные промежутки
времени она слегка сотрясалась - щелк, щелк! - и каждый такой щелчок болью
отдавался в ее теле. Человек в униформе двигал рычаг - туда и обратно.
Значит, это и есть поезд? Нет, она однажды издалека видела поезд. Эта
повозка была намного меньше и совершенно открыта.
Было уже совсем темно, но впереди повозки висел фонарь.
Она замерзла от такой быстрой езды. Доктор снял с себя куртку и укрыл
ею жалкое, истощенное тело женщины. Край куртки надавил на правый бок, она
вскрикнула.
- Больше всего болит справа, не так ли? - спросил доктор.
- Да, - прошептала она.
- Это хорошо.
Несмотря на то, что отец запрещал ей задавать какие-либо вопросы, она
не удержалась и через силу произнесла:
- Что же в этом хорошего?
- Если бы ты чувствовала одинаковую боль по всему животу, это означало
бы, что слепая кишка лопнула.
Она задумалась над его словами. Стала припоминать, не болел ли у нее
весь живот. Нет, этого не было.
Казалось, к ней стали возвращаться силы, молоко пошло на пользу.
- Это наказание Господнее, - внезапно произнесла она.
Кристоффер вздрогнул от ее неожиданных слов.
- Чепуха, - сказал он. - За что ты должна была быть наказана?
- Я не любила отца. Лучше уж мне сейчас облегчить свою совесть, раз уж
мне предстоит оказаться лицом к лицу со Всевышним.
- Если бы ты знала, сколько людей терпеть не могут кого-то из своих