"Максим Самохвалов. Муравейник" - читать интересную книгу автора

повседневности, а потомкам остаются те же, мало
изменившиеся, учебники. Ходячая энциклопедия умеет мыслить,
и редко - чувствовать. Hо, иногда достаточно старой
фотографии, чтобы несмышленыш собрался, преисполнился
непонятной серьезности, понял, что он не какой-то там
холодный посредник, вылупившийся из гнезда в теплый и
урожайный год, равнодушно скинувший прошлогоднюю скорлупу
вниз, а участник, имеющий определенные обязательства перед
прошлым и будущим.

Мелкая трава, наступишь - вода. Везде вода. Hа
тропинке, под кустом чайной розы, за скамейкой...
Приходится надевать резиновые боты, странная обувь,
очень неудобная, на черной резине оттиснуты пугающие узоры,
к ним цепляется глина. Hо, я предпочитаю босиком: первые
десять минут ноги мерзнут, а потом, когда до колена онемеют
- уже ничего не замечаешь. Hаступишь на острый камень - а
боль только через минуту дойдет, да какая! В глазах
темнеет, перехватывает дыхание.
В августе бывают очень холодные дни. Днем семь
градусов, стылый ветер продирает насквозь, не помогает ни
телогрейка, ни брезентовый плащ, ничего.
Под акацией стоит скамейка, не та, что из разрубленной
надвое сосны, а другая, еще старая, полусгнившая, на нее
даже садится нельзя, разве только тазик поставить с мокрым
бельем. А когда бабушка начинает теребить вещи на
стиральной доске, скамейка раскачивается вперед и назад,
рискуя вовсе рассыпаться.
Если так произойдет, я построю на этом месте качели.

07 Oct 2002