"Ростислав Самбук. Ювелир с улицы Капуцинов (Приключенческий роман)" - читать интересную книгу автора

против мирного населения..."
- Украинская полиция и отряды ОУН*, - продолжал Сливинский, - будут и в
дальнейшем вести решительную борьбу с коммунизированными элементами.
______________
* Организация украинских националистов.

"Долго этот наглец собирается разглагольствовать? - подумал Менцель. -
Пора прекратить комедию!.."
Штандартенфюрер грубо ухватил Модеста за пуговицу пиджака и резко
оборвал разговор.
- Не только полиция. Вы... вы будете вести эту борьбу! - Усмехнулся,
увидав, как вытянулось лицо "гостя". - Да, вы!.. Мы надеемся, что вы
поможете нам в нашей трудной будничной работе.
Пан Модест сник. Вот оно что!.. Теперь понятно, зачем они вызвали
его...
Как бы прочитав мысли пана Модеста, Менцель взял со стола листок
бумаги.
- Прошу ознакомиться и подписать, - сказал он. - И запомните: это
большое доверие и честь!
Стараясь не показать гестаповцу, как дрожат у него пальцы, Сливинский
взял бумажку. Так и есть - обязательство агента гестапо, а это ох как
нежелательно! Собственно, Модест Сливинский не прочь помогать ведомству Отто
Менцеля, но зачем оставлять следы? Многолетний опыт научил пана Модеста
уклоняться от подписывания всяких там бумажек - кто может знать, как потом
все обернется...
Делая вид, что внимательно вчитывается в пункты обязательства,
Сливинский украдкой посмотрел на Менцеля и сделал попытку спастись:
- Герр штандартенфюрер может быть вполне уверен, что я никогда не
откажусь помочь немецкой нации в ее героической борьбе. Все мы обязаны это
делать в меру своих сил и возможностей. - Не заметив ничего угрожающего на
лице шефа гестапо, Сливинский продолжал: - Однако зачем вам эта
формальность, герр штандартенфюрер? Подпишусь я здесь или нет - мое
отношение к великой Германии останется неизменным!
Отто Менцель медленно поднялся, заложил руки за спину, не спеша обошел
стол, снова опустился в кресло и, откинувшись на высокую спинку, холодно и
надменно уставился на своего собеседника. Он смотрел долго, с удовольствием
наблюдая, как побелел этот развязный субъект, потом резко бросил:
- Меня не интересуют ваши соображения. Хотя, откровенно говоря, они
несколько удивили меня. Будьте благодарны, что мы доверяем вам, пан
Сливинский...
- Ха-ха-ха... Вы не так поняли меня, герр штандартенфюрер, -
заискивающе произнес пан Модест, вскакивая с места. Угодливо улыбаясь, он
стоял, как провинившийся гимназист. - Ха-ха-ха... Я всегда готов... -
Потянулся за ручкой, подписался, непослушными пальцами пододвинул бумажку
Менцелю. - А как же, это честь, великая честь...
Штандартенфюрер небрежно бросил подписанное обязательство в ящик стола,
а оттуда вытащил какую-то измятую бумажку.
- Как это вам нравится, пан Сливинский? Ознакомьтесь!
Модест читал, но ничего не понимал. Буквы прыгали перед глазами,
сливались в сплошные черные линии. "Большевистская листовка... - сообразил