"Роберт Сальваторе. Ночные маски ("Квинтет Клирика" #3)" - читать интересную книгу автора

палицу, сделанную из внушительного сухого бревна. Тяжелый канат, обвязанный
вокруг его талии, спускался с нависшей над тропой ветви дерева.
Рыжеволосый дворф наконец приноровился к высокому сиденью, предвкушая
забавное зрелище. В отличие от других воинов, Айвен наотрез отказался стать
деревом, несмотря на бурное негодование его брата, мечтающего стать друидом.
Под конец дворф пошел на попятную, попросив Тинтагеля прочесть для него
особое, столь же могучее заклинание, но эльфийский маг не внял его уговорам,
объяснив отказ неумением обращать людей в скалы.
Пайкел устроился гораздо удобнее брата. Он был вполне удовлетворен
своим наблюдательным пунктом и сидел, сжимая в руках дубинку из ствола
дерева. У этого дворфа вокруг тела также была веревка - другой конец той,
которой обвязался брат. Впрочем, то, что Пайкел чувствовал себя удобно, не
уменьшало его волнения, вызванного горячим желанием слиться с эльфами, став
деревом в лесу Шилмисты.
Неуклюжий гоблин, ковыляющий по тропинке, послужил дворфам сигналом о
приближении врага.
- Отбивные, - прошептал Айвен с широкой улыбкой, стараясь подбодрить
брата.
Айвен не хотел, чтобы Пайкел пал духом в эту ответственную минуту.
Братья внутренне напряглись, готовясь к схватке. Вскоре вражья ватага прошла
прямо под ними: тяжеловооруженные уродливые гоблины мешались в ней со
свинорылыми орками и орогами побольше. Айвен едва сдержался, чтобы не
плюнуть на потные лысины, но он напомнил себе, что повеселится гораздо
сильнее, если они с братом чуть дольше продержатся на местах.
Затем точь-в-точь как предупреждала их дриада Хаммадин, показался
великан, медленно передвигающийся по тропе, настороженно принюхиваясь к
деревьям вокруг. По словам дриады, взорам дворфов предстал последний в
Шилмисте великан. Задиристый Айвен вовсе не намеревался позволить злобному
созданию уковылять назад в свое горное логово.
- Свиные отбивные, - снова прошептал рыжебородый дворф. Это прозвище
братья придумали вместе, и Айвен знал, что вскоре великан полностью
оправдает его, больше чем кто-либо из нечисти. Огромная голова подплыла
совсем близко.
Один из гоблинов внезапно остановился, нюхая воздух, - увы, слишком
поздно.
Айвен и Пайкел, балансируя палицами, кивнули друг другу и дернули за
нужные ветки, чтобы опуститься над тропой. Канат сработал безотказно, и
мерзкий великан оказался меж ними. Его жирное туловище открылось для удара,
прекрасной мишенью была огромная морщинистая голова.
Пайкел на долю секунды отстал от брата, но, тем не менее, их тяжелые
дубинки обрушились на голову великана с чудовищной силой. Айвен мгновенно
отбросил окровавленную палицу и вытащил вместо нее свой любимый обоюдоострый
топор. Внизу на тропе враги поменьше устроили свалку: толкаясь и пихаясь от
ужаса, они втаптывали друг друга в грязь и разбегались в разные стороны. Их
полчища и так сильно поредели за последний месяц и гоблины поняли, что
встреча с дворфами ничего хорошего им не сулит.
Маг Тинтагель пробормотал расколдовывающие слова. Даника и сорок эльфов
сзади нее приняли свое подлинное обличье и вступили в бой, натянув тетивы
луков и сверкая высоко поднятыми мечами. Оглушенный великан поднялся, но на
ногах держался с трудом. Он шатался как пьяный, так что Айвен и Пайкел, вися