"Роберт Сальваторе. Убийца драконов (Убийца драконов)" - читать интересную книгу автора

ней.
- Уйди от меня! - отмахнулась мать. - И брось свои грязные шмотки в
стиральную машину.
- Восемнадцать слов... - шепнул Гэри проходившему мимо него отцу. Это была
их дежурная шутка. Мать каждый день проговаривала одни и те же
восемнадцать слов, и в этом ритуале было какое-то утешительное постоянство.
Гэри бодро взбежал по застланной ковриком лесенке на второй этаж в ванную.
Это его родной дом, здесь все было так, как и должно быть. Мать постоянно
упрекала Гэри за его работу, но он знал, что она делает это, поскольку
беспокоится за него и хочет ему добра. Она и представить себе не могла,
что ее младшему сыну может грозить на работе какое-нибудь несчастье вроде
потери пальцев или отравления ядовитой, по всей вероятности канцерогенной,
пластиковой пылью.
Отец тоже сочувственно относился к Гэри. Леджер-старший понимал сына
лучше, чем мать.
- Со временем у тебя все наладится, - подбадривал он Гэри, и Гэри хотелось
верить, что так оно и будет.
Гэри долго торчал перед зеркалом, пытаясь специальным кремом убрать синюю
грязь вокруг глаз. "Что если эти круги так и не отмоются?" - подумал он.
Тогда это станет как бы знаком его профессиональной принадлежности. Он
поразился тому, как сильно работа изменила его внешность.
Его волосы уже не блестели, как раньше, они потускнели, как потускнели его
мечты и надежды.
Он пытался избавиться не только от пластиковой грязи - он смывал
усталость, воспоминания о Томо, мысли о напрасно потраченном времени и о
бренности всего сущего. Остаток дня принадлежал только ему; в нем не было
места ни фабричным правилам, ни грохочущим мельницам, ни грубым работягам,
пытавшимся найти козла отпущения, которого можно без конца шпынять по
всякому поводу и без повода только для того, чтобы выместить свою тоску и
озлобленность.
Закончив мыться, Гэри вышел из ванной.
- Звонил Дэйв! - крикнул снизу отец. - Он хочет, чтобы ты поиграл за него
в этот уикэнд.
Гэри пожал плечами - вот нежданно-негаданно! - и отправился в свою
комнату. Через минуту он вышел одетый в джинсовую куртку, шорты и
спортивные туфли, оставив в ванной свои грубые, с литыми носами, башмаки,
пропитанные грязью джинсы и толстые брезентовые рукавицы. Он подошел к
лестнице, но, щелкнув пальцами, вернулся в комнату, чтобы взять с собой
зачитанного до дыр "Хоббита" Дж. Р.Р.Толкина. Остаток дня принадлежал
Гэри, и он знал, как проведет его.
- Ты ему позвонишь? - спросил отец, когда Гэри пробегал мимо кухни. Тот
резко остановился, удивившись звучавшей в голосе отца настойчивости.
Гэри внимательно посмотрел на него. Он не мог представить, как выглядел
отец в молодости, потому что был младшим из семерых детей и, когда
родился, отцу уже перевалило за сорок. Но Гэри слышал, каким он был
игроком. "Он мог пойти в профессионалы, твой отец, - утверждали пожилые
соседи, давнишние дружки отца. - Только тогда за игру мало платили, а твой
отец уже обзавелся семьей".
- Дэйва сейчас нет дома, - соврал Гэри. - Позвоню ему вечером.
- Ты собираешься играть за него? Гэри пожал плечами: