"Евгений Андреевич Салиас. На Москве (Из времени чумы 1771 г.) " - читать интересную книгу автора - Тебе что надо в Москве? - заговорил Ивашка.
- Алеха у меня там. - Сын, что ли? - А ты не озорничай, - побью... - Вишь, какая! Ничего спросить нельзя. - Надо, спешить надо! - ворчала старуха, - а то помрешь, так и не скажешь разбойнику... Не будет ничего знать, а это дело сам отец диакон все знает, когда солдат помирал, то при нем наказывал. Алехе все... Убью я его, озорника, разбойника! И старуха опять подняла свою палку и опять стала грозиться. "Ишь! - подумал Ивашка, - знать, из ума выжила". - Да, спешить надо, - бормотала старуха, - ноне еще хуже... жгет... горит... Утрось легла, так среди дороги легла, думала - помираю... Разбойники!.. - Хвораешь, что ли? - Хвораешь! - сердито отозвалась старуха, и одним движением злобным и быстрым она распахнула полушубок и платье. Ивашка, при виде ее обнаженной груди и плеча в пятнах и язвах, невольно отодвинулся от старой. - И чего кажешь!.. Ну тебя совсем! - выговорил он. И Ивашка вдруг осерчал на старуху и на весь мир Божий. Бурча со зла и бранясь, он заложил скорей лошаденку, впустил старуху в сани, сел на откос, поодаль от нее, и погнал лошадь рысцой. Старуха начала тотчас подремывать и клевать носом, потом скорчилась, свернулась клубком, как собака, на дне саней и скоро лежала почти без признаков жизни. А ну вдруг померла, мертвое тело ввезешь в столицу - прямо в Сибирь! Этакие старые, случается, помирают вдруг. И что это она, леший бы ее взял, казала? Чудная хворость... Экая гадость какая... Тьфу!" Но скоро Ивашка забыл про свою старуху и глядел только вперед. Народ уже шел по дороге кучами; возы, обозы, сани и дровни уже попадались постоянно. Строения большие и малые появлялись на каждом шагу. Ивашка все ждал, когда начнется Москва, и не знал, что Москва уже началась. Наконец вдалеке показались по бокам два каменных дома, а среди дороги протянулся пестрый столб. Это была застава и рогатка. Ивашка сначала даже и не понял, что это за притча. Загорожена дорога! Ну, как не впустят да велят повернуть оглобли домой! Миновав рогатку без помехи и въехав в московские улицы, Ивашка в себя прийти не мог. Глаза у него разбежались на дома, на прохожих и проезжих. Благодаря праздничному дню, на улицах было особенное движение. Зазевавшись направо и налево, Ивашка даже забыл про свою старую ведьму, которая все так же без движения лежала в санях, и только проехав несколько улиц, он вспомнил, что не мешало бы облегчить санки. - Эй, бабушка, бабушка! - начал он будить ее. - Проснись! приехали. Но старуха не двигалась и не подавала никаких признаков жизни. Долго провозился с нею парень, остановил наконец санки и начал расталкивать ее. Несколько прохожих подошли к ним и от безделья тоже стали будить старуху да расспрашивать Ивашку, откуда, куда и зачем он. Наконец старая пришла в себя. Она огляделась мутными глазами и потом начала бурчать и браниться. |
|
|