"Саки (Гектор Хью Манро). Животное, чересчур животное" - читать интересную книгу автора

Это был обычный сад средних размеров, но он казался маленьким по сравнению с
волом, огромным пятнистым животным, темно-рыжим возле головы и плеч,
грязно-белым с боков и сзади, с косматыми ушами и большими, налитыми кровью
глазами. Он походил на изящных молочных коров, которых привык рисовать Эшли,
не больше, чем предводитель клана курдских кочевников - на японскую девушку
из чайного магазина. Эшли стоял возле самых ворот, изучая внешность и
повадки животного. Адела Пингсфорд по-прежнему хранила молчание.
- Он ест хризантему, - сказал Эшли, когда тишина стала невыносимой.
- Как вы наблюдательны, - горько заметила Адела. - Вы, кажется,
замечаете все. Точнее, в данный момент у него во рту шесть хризантем.
Необходимость что-нибудь предпринять стала совершенно очевидной. Эшли
сделал шаг-другой по направлению к животному, хлопнул в ладоши и издал
несколько звуков вроде "Кыш!" и "Брысь!" Если вол все это и слышал, он
внешне никак не отреагировал.
- Если в мой сад когда-нибудь вломятся какие-то курицы, - сказала
Адела, - мне непременно следует послать за вами, чтобы их напугать. Ваше
"кыш" превосходно. Но сейчас нет ли у вас желания попробовать отогнать вон
того вола? Ну вот, это - "Мадемуазель Луиза Бишо", теперь он за нее
принялся, - добавила она с ледяным спокойствием, когда пылающий оранжевый
цветок исчез в огромной жующей пасти.
- Так как вы были столь внимательны к сортам хризантем, - сказал
Эшли, - то могу сообщить вам, что это вол эйрширской породы.
Ледяное спокойствие нарушилось; Адела Пингсфорд использовала такие
выражения, которые тут же вынудили художника на несколько футов приблизиться
к волу. Он поднял палку, служившую опорой для гороха, и метнул ее с неким
намерением в пятнистый бок животного. Превращение "Мадемуазель Луизы Бишо" в
салат прервалось на несколько долгих мгновений, пока вол пристально и с
явственным удивлением разглядывал метателя палки. Адела пристально глядела с
той же концентрацией и более очевидной враждебностью на того же субъекта.
Поскольку животное не пригибало голову и не рыло копытами землю, Эшли
рискнул снова поупражняться в метании копья, выбрав другую палку. Вол,
казалось, сразу понял, что должно произойти; он поспешно сжевал последний
пучок хризантем с грядки и стремительно зашагал прочь. Эшли побежал, чтобы
отогнать вола к воротам, но достиг лишь того, что скорость движения
животного возросла - прогулочный шаг сменился легкой рысью. С удивленным
видом, но без заметных колебаний, животное пересекло крошечную полоску
торфа, из вежливости именуемую лужайкой для крокета, и влетело через
открытое французское окно в утреннюю комнату.
Несколько хризантем и других осенних растений стояли в комнате в вазах,
и вол решил продолжить свою экспедицию; в любом случае, Эшли предположил,
что животное загнано в угол и будет вести себя соответственно; так что
следовало относиться к нему уважительно. И Эшли прекратил свои попытки
мешать волу в выборе места для отдыха.
- Мистер Эшли, - сказала Адела дрожащим голосом, - я попросила вас
выгнать это животное из моего сада, но не просила загонять его ко мне в дом.
Если оно будет обретаться где-то поблизости, то пусть уж лучше в саду, а не
в комнате.
- Управление рогатым скотом не по моей части, - ответил Эшли, -
помнится, я так и сказал вам в начале.
- Я согласна, - парировала леди, - рисование симпатичных картин с