"А.Сахаров(ред). Алексей Михайлович ("Романовы" #4) " - читать интересную книгу автора

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

I

После долгого осеннего ненастья наконец стала зима 1646 года. Два дня и
две ночи в безветренном воздухе падал снег, и выпало его довольно, потом
прихватило и сковало морозцем. Потом выглянуло солнце и все загорелось,
заблестело. Глаза слепило от яркого света. Мороз не прибывал, но и не
уменьшался. Путь установился сразу.
По дороге из Москвы в пригородное село Покровское с раннего утра шло и
ехало много всякого люду - молодой царь Алексей Михайлович считал встречу
зимы одною из любимых потех своих. Еще за три дня было объявлено по Москве,
что в селе Покровском будет львиное зрелище и медвежья травля и что никому,
не токмо что боярам и всяким дворцовым людям, но и всем вообще жителям
Москвы невозбранно присутствовать на этих царских потехах.
Такое известие Москва приняла с большой радостью: уж очень по нраву
всем была медвежья травля, а про львиное зрелище и говорить нечего: лев -
зверь редкий, многими совсем не виданный. Привезли его недавно царю в
подарок из Кизылбаша, из Персии. Поместили в яме у стены Китайгородской. По
целым часам толпы стояли у ямы, видеть ничего не видели, но зато рыкание
львиное слышали и оставались этим довольны. А вот теперь и самого этого
заморского лютого зверя видеть можно: ну и хлынула вся досужая Москва в село
Покровское.
Колымаги за колымагами, сани за санями так и катятся по первопутью.
Бояре, весь чин дворцовый, дворяне московские, служилые люди, из купцов тоже
немало - всякий разрядился в праздничное платье, изукрасил своих коников,
понавешал ковров на широкие сани: тоже нужно и себя показать, в грязь лицом
не ударить.
Большие были приготовления к празднику в Покровском. Сначала, как весть
прошла о царской потехе, отцы и мужья сразу объявили, что бабам да девкам
ехать не следует. Но бабы и девки были на это других взглядов. Они так
пристали, так улещали, так упрашивали своих владык домашних, что те наконец,
в большинстве случаев, должны были сдаться.
И вот по дороге в Покровское спешат не одни добрые молодцы и старцы, а
и дебелые матери семейств и румяные, свежие, как морозное зимнее утро,
московские красавицы. Само собою, лица их прикрыты фатой блестящей, сами они
закутаны в шубки меховые, и стороннему человеку не увидеть, не разглядеть,
сколько красоты и молодости, сколько разжиревшей или высохшей старости
заключается в этих огромных грузных колымагах.
Но все же кое-кому поданы весточки, кое-кто с замиранием сердца и с
светлою молодою грезой, бросив все дела и заботы, спешит в Покровское,
хорошо зная, на какую закутанную, облик человеческий потерявшую фигуру
следует глядеть глаз не отрывая, из-за какой фаты непроницаемой будут
взглядывать с любовью и ласкою молодые глазки. И никакая строгость нравов и
обычаев, никакая зоркость родительского присмотра не помешают кое-кому
втихомолку и перешепнуться, и улучить счастливое мгновение для быстрого,
крепкого и сладкого пожатия нежной ручки. Только после этого пожатия не
придется спрятать за пазуху маленькой записочки - нежная белая ручка писать
не умеет, да и не нуждается ни в каком писанье. Шустрая девчонка из