"Юрий Львович Сагалович. 59 лет жизни в подарок от войны " - читать интересную книгу автора

вещмешки, мерное покачивание шапок-ушанок, да слышен скрип снега под
валенками.
Молчание, разговоров не слышно, редко перебрасываются одним-двумя
словами. Марш долгий, идти трудно. Вдруг замечаешь, как идущего перед тобой
повело-повело куда-то в сторону: спит. А то и тебя одернут: и ты заснул.
Позади колонны идут несколько сержантов. Это замыкающие, которые
помогают выбившимся из сил.
Днем отогреваемся и отсыпаемся возле теплых "грубок" в хуторских
домишках. Сколько войск уже успело прошагать через эти хутора... Хозяйки и
дети к ежедневно меняющимся постояльцам привыкли. Иногда угощают
какой-нибудь немудрящей едой, мы не отказываемся, а детишкам перепадает
сахарку. С наступлением сумерек доносится команда "выходи строиться".
Повторяется ночной марш.
В станице Алексеевской маршевую роту сдали фронту. Пока сдавали -
кормежки не было. В хуторах на Хопре и его притоке Бузулук кто на что
выменивали тыкву и мороженную рыбу.
Снова марш, то пешим строем, то на ЗИСах без всяких тентов и скамеек.
Вповалку на соломе. Станицы Еланская, Боковская, Глубокая... Мы - пополнение
1-го гвардейского мотомеханизированного корпуса (командир генерал-майор
Руссиянов).
Я стал вторым номером расчета пулемета "Максим" первого взвода
пулеметной роты второго батальона второй бригады (командир роты - ст.
лейтенант Феоктистов, командира батальона не помню, командир бригады -
подполковник Худяков).
Принимая нас, командир роты с изумлением спросил: "Что же вы такие
подзаморенные? Старшина, кормить!"

Надо сказать, что прибыли мы на пополнение корпуса ночью и
расположились в огромном амбаре, наполненном початками кукурузы. До
распределения по подразделениям поджаривали початки на огне. На короткое
время они становились мягче и съедобней. Одновременно очищали от ржавчины
розданные нам винтовки: их прежние владельцы выбыли из части по ранению или
погибли.
Через пару дней в январе 1943 года из района трех небольших хуторов -
Верхние, Средние и Нижние Грачики - 1-й гвардейский мотомеханизированный
корпус по льду с полыньями от разрывов снарядов форсировал р. Северский
Донец и овладел на ее высоком и довольно крутом правом берегу станицей
Большой Суходол, что в полусотне километрах восточнее Ворошиловграда.
Почти весь день после боя по форсированию, за исключением времени
чистки пулемета, я вспоминаю как мое личное непрерывное маневрирование,
заключавшееся в том, что, следя за направлением пикирования "юнкерсов", я
переваливался с одной стороны приземистой известняковой ограды, так
свойственной тем местам, на другую, надеясь спастись от авиабомб. Надо
сказать, что кроме этих оград, в Большом Суходоле, почти ничего не осталось.
Помню только оббитую со всех сторон одиноко торчавшую колокольню.
Каким-то образом я оказался в паре десятков метров от огневой позиции
"зенитки". Будучи единственным средством прикрытия пехоты от вражеской
авиации, она была одной из главных целей немецкой бомбежки. Перед моими
глазами - взрыв бомбы на позиции, крик, и санитарка, одна рука которой
удерживает откинутую голову молодого парня с побледневшим лицом, а другая