"Юрий Сафронов, Светлана Сафронова. Внуки наших внуков" - читать интересную книгу автора

комиссии не только внимательно изучали чертежи, но и подробно знакомились
с реальной конструкцией. Оценка ставилась индивидуально каждому
дипломанту.
Мы тихонько вошли в сборочный цех и стали в стороне, смещавшись с
толпой студентов младших курсов, которые пришли послушать защиту.
- Вон Челита! - шепнул я Елене Николаевне. - Видите, у стены с
Виктором. Наверное, уже защитила.
Я помахал ей рукой. Она заметила нас и, улыбнувшись, подняла вверх
руку, растопырив все пять пальцев.
- Пять! Она получила пять! Молодец!
Мы пробрались сквозь толпу к ним.
- Защитила! - шепнула нам Челита. - Не знаю, как мне и благодарить
Виктора за помощь.
- Что-нибудь придумаете, - улыбнулась Елена Николаевна, глядя на
сияющее лицо Виктора Платонова.
- Я бы, конечно, придумала, - немного с вызовом ответила Челита, - но
ведь он завтра уезжает.
- Вовсе нет. Он задержится здесь еще дня на два.
- Как же так, Виктор? - повернулась к нему Челита. - Вы же только что
сказали, что уезжаете?
- Он вас не обманул, Челита. Мы сначала думали отправиться все вместе.
Но теперь я вижу, что мы сегодня не успеем уладить все дела. - В голосе
Елены Николаевны зазвучала мягкая насмешка. - Поэтому мы с профессором и
решили оставить здесь Виктора дня на два.
- Да, да, мы так решили, - поспешил я подтвердить ее слова.
Догадался или нет Виктор о хитрости Елены Николаевны, не знаю, но
уточнять он не стал, и в этот день ни его, ни Челиты мы больше так и не
видели.



9. ВЫШЕ НЕБА

Как на пути в рай перед грешниками, не осужденными на вечные муки в
аду, стояло чистилище, так перед нами на пути в космос стояла медицинская
комиссия.
Не без трепета переступил я заветный порог. Летная трасса на ближайшие
планеты солнечной системы была более или менее освоена, но в космосе могли
встретиться всякие непредвиденные случайности, и межпланетные путешествия
еще не считались абсолютно безопасными. Кроме того, на чужой планете
человека тоже могли ждать всякие невзгоды. Поэтому в космические полеты
допускались лишь люди совершенно здоровые, преимущественно молодежь
двадцати пяти - сорока лет, и лишь при крайней необходимости разрешались
полеты людям старше шестидесяти лет.
Но в моем паспорте стояла фантастическая дата рождения - 1905 год, и
врачи наотрез отказались даже говорить о моем полете на Венеру.
Представляете мое разочарование! Я был возмущен и решил не сдаваться.
Елена Николаевна не узнавала меня. Куда девались недавняя неуверенность и
растерянность, с которыми я вступил в этот незнакомый мир! Я добился
специального распоряжения президиума Всемирной медицинской академии наук