"Михаил Садовский. Фитиль для керосинки" - читать интересную книгу авторагосударственная политика. И еще он вдруг захотел поскорее доехать, но уже не
к дяде Сереже, а, побывав у него , назад - домой - пока единственному известному ему месту на земле, где можно об этом не думать. ГЛАВА XYIII. ЦЕЛЬ Милиционер тупо смотрел на Веньку и слушал, а сказать ему больше было нечего. Но милиционер ждал, и Венька начал с самого начала свою легенду. Наконец, милиционеру слушать надоело, он сдвинул шапку со звездой на затылок, медленно опустил на стол ладонь с растопыренными пальцами и лениво спросил кого-то за перегородкой: - Иван, що с им делать? - Велено сдавать в комиссию. - Милиционер ждал, но за перегородкой молчали. - Подывысь, може, не врет! - А нам то что,- безразлично откликнулся Иван, - кончай, в леспромхоз ехать надо. - Так, - задумался милиционер... - чего ты до мене пристал... сам не пойму... сделаем так... - он надолго задумался, потом встал и решительно сказал: - Пошли. Росту в нем было метра два, не меньше. Голова совершенно круглая, и ушанка на ней казалась прилипшим листочком. Он не обернулся и в проеме двери бросил напарнику:" Иван, ты жди, я сейчас". Они вышли на улицу пересекли площадь, двинулись между шеренг желтых бараков по дощечкам и камням, форсируя огромные лужи. Милиционер молчал и шел, не оборачиваясь. У Веньки мелькнула мысль - юркнуть между двух бараков за висящие на веревке полотнища простынь и ... - вот дальше ничего не складывалось. Он ясно понимал, что здесь, на этой маленькой станции его снова поймают, и тогда... - дальше придумывать не хотелось, что тогда с ним Они подошли к последнему бараку. Милиционер стукнул в стекло и ждал. Отодвинулась занавеска, в окне появилась голова молодой женщины. Милиционер мягко сказал: - Дывись! Покорми его, а я проверю, как он врал, и что с ним делать. А пока посторожи." - Он подтолкнул Веньку в спину к двери, повернулся и пошел обратно. Венька посмотреол на его широченную спину, плечи качались вверх вниз, так можно было сделать только специально, но милиционер просто шел и не оглядывался по более важным делам. Веньке вдруг стало стыдно. Может быть, потому что его не ругали, не грозили ничем, а все старались помочь - ему стало стыдно. Правда, он не знал, отчего и почему... он понурился и шагнул в дверь. Так вкусно он не ел давно. Может, только баба Дуся так кормила. Он уже с трудом держал открытыми глаза. Все путалось. И опять было душно и жарко. Он чувствовал, что засыпает и одновременно ему вроде что-то снилось - он попал в какой-то фантастический мир, где сразу существовало сейчас и никогда, т.е. сон. Он чувствовал, как хозяйка вынула ложку у него из руки, подхватила подмышки и легко приподняла, а потом помогла добрести до стоящего у стены топчана и усадила на него. И единственное, что он различил, было: "Поспи маленько!" Венька спал крепко, так крепко, что ему даже ничего не снилось. Он не знал, какой переполох наделал на этой станции в милиции. Они уж и не рады были, что сняли его с поезда, поверив этому бдительному гражданину в гимнастерке. Правда, они записали его фамилию и место проживания, как положено, и с ним еще разберутся, но теперь дело было совсем в другом. Если пацан говорил |
|
|