"Михаил Садовский. Фитиль для керосинки" - читать интересную книгу автора

государственная политика. И еще он вдруг захотел поскорее доехать, но уже не
к дяде Сереже, а, побывав у него , назад - домой - пока единственному
известному ему месту на земле, где можно об этом не думать.
ГЛАВА XYIII. ЦЕЛЬ
Милиционер тупо смотрел на Веньку и слушал, а сказать ему больше было
нечего. Но милиционер ждал, и Венька начал с самого начала свою легенду.
Наконец, милиционеру слушать надоело, он сдвинул шапку со звездой на
затылок, медленно опустил на стол ладонь с растопыренными пальцами и лениво
спросил кого-то за перегородкой:
- Иван, що с им делать?
- Велено сдавать в комиссию. - Милиционер ждал, но за перегородкой молчали.
- Подывысь, може, не врет!
- А нам то что,- безразлично откликнулся Иван, - кончай, в леспромхоз ехать
надо.
- Так, - задумался милиционер... - чего ты до мене пристал... сам не
пойму... сделаем так... - он надолго задумался, потом встал и решительно
сказал: - Пошли. Росту в нем было метра два, не меньше. Голова совершенно
круглая, и ушанка на ней казалась прилипшим листочком. Он не обернулся и в
проеме двери бросил напарнику:" Иван, ты жди, я сейчас".
Они вышли на улицу пересекли площадь, двинулись между шеренг желтых бараков
по дощечкам и камням, форсируя огромные лужи. Милиционер молчал и шел, не
оборачиваясь. У Веньки мелькнула мысль - юркнуть между двух бараков за
висящие на веревке полотнища простынь и ... - вот дальше ничего не
складывалось. Он ясно понимал, что здесь, на этой маленькой станции его
снова поймают, и тогда... - дальше придумывать не хотелось, что тогда с ним
будет.
Они подошли к последнему бараку. Милиционер стукнул в стекло и ждал.
Отодвинулась занавеска, в окне появилась голова молодой женщины. Милиционер
мягко сказал:
- Дывись! Покорми его, а я проверю, как он врал, и что с ним делать. А пока
посторожи." - Он подтолкнул Веньку в спину к двери, повернулся и пошел
обратно. Венька посмотреол на его широченную спину, плечи качались вверх
вниз, так можно было сделать только специально, но милиционер просто шел и
не оглядывался по более важным делам. Веньке вдруг стало стыдно. Может быть,
потому что его не ругали, не грозили ничем, а все старались помочь - ему
стало стыдно. Правда, он не знал, отчего и почему... он понурился и шагнул в
дверь.
Так вкусно он не ел давно. Может, только баба Дуся так кормила. Он уже с
трудом держал открытыми глаза. Все путалось. И опять было душно и жарко. Он
чувствовал, что засыпает и одновременно ему вроде что-то снилось - он попал
в какой-то фантастический мир, где сразу существовало сейчас и никогда, т.е.
сон. Он чувствовал, как хозяйка вынула ложку у него из руки, подхватила
подмышки и легко приподняла, а потом помогла добрести до стоящего у стены
топчана и усадила на него. И единственное, что он различил, было: "Поспи
маленько!"
Венька спал крепко, так крепко, что ему даже ничего не снилось. Он не знал,
какой переполох наделал на этой станции в милиции. Они уж и не рады были,
что сняли его с поезда, поверив этому бдительному гражданину в гимнастерке.
Правда, они записали его фамилию и место проживания, как положено, и с ним
еще разберутся, но теперь дело было совсем в другом. Если пацан говорил