"Микола (Николай Федорович) Садкович. Мадам Любовь " - читать интересную книгу автораназвать имя Миши Павловича, чешского поручика, он тогда еще оставался у
немцев. Я только сказала: - Мне товарищи помогли. - Я же говорил! - обрадовался Васькович. - На такое дело в одиночку не ходят! Тут со всех сторон посыпались вопросы: - Сколько человек участвовало в операции? Как часовых сняли? Была ли перестрелка и есть ли потери? Я пыталась остановить их, объяснить, что никто ни разу не выстрелил, даже кулаком не замахнулся, что все было просто... Куда там, они уже не верили. Чувствовали: я что-то скрываю. Васькович так и сказал: - Тут темнить нечего, тут все свои... Знаем мы, как оно просто - рацию добыть, да еще фронтовую... - Вон у соседей, - перебил его Клим, - в отряде Буденного, чуть всех своих не положили, когда рацию брали... И сейчас в бинтах ходят, двое ноги поотморозили... - Не двое, а только Сазон застудился, - поправил Васькович, - он и раньше хрипел, оттого, что валенок не признает. - Ясно, не признает, - подхватил бас, - он в бутсах ходит, в валенках ему никак невозможно... - Отчего невозможно? - Футболист! - с мальчишеской радостью выкрикнул Клим. - Центрфорвард! Васькович строго взглянул на него: - Тебе все игрушки. - И почему-то понизив голос, разъяснил: - Он, если, скажем, тихо надо, к часовому подползет и вскочит вдруг. Немец с испугу на - Пенальти! В самую точку! - захохотал Клим. - Фрица в три погибели скрутит, - продолжил Васькович, - тут уж Сазон сверху на нем... - А от валенка не согнется, - весело подсказали ребята, - валенок мягок... Не тот удар... Васькович неожиданно ткнул рукой в мои ноги, даже чуть присел при этом. - И вы, - тихо сказал он, - вроде бы в бутсах... При таком морозе... Все замолчали, глядя на мои чеботы. Невольно и я посмотрела. На мне были старые солдатские ботинки, оставленные кем-то в нашей больнице. Мне приходилось наворачивать по две портянки, чтобы они не падали с ног. Но что ж из этого? - Может, и вы, - с какой-то скрытой надеждой, что ли, спросил Васькович, - может, и вы "футболист"? Клим хихикнул. Васькович погрозил ему пальцем. Я не поняла, готовилась парнем шутка или в самом деле он думает... Мне сделалось как-то неловко и обидно... Знали бы молодые партизаны, как я радовалась, найдя эти чеботы, как была "холодна роса, а я боса". До слез пятки мерзли, а все стеснялась попросить в отряде сапоги или валенки. Видела: ни у кого лишнего не было... Но Васьковича не интересовало, мерзну я или нет. Он о другом спрашивал. - Довольно! - приказала я, прекращая ставший неприятным для меня разговор. - Садитесь! Васькович, все еще улыбаясь, поджал тонкие губы и отвернулся. Хлопцы не торопясь, как бы нехотя, разошлись по партам, давно уже тесным для них. Усаживались с трудом, гремя крышками и оружием. |
|
|