"Ирина Сабурова. О нас" - читать интересную книгу автора

Pommerland ist abgebrannt...
Сгорела земля... и жизнь? Нет, жизнь у живых остается еще. Надо только
собрать, что еще осталось, и снова... Отца расстреляли за заговор 20-го
июля, у матери было всегда слабое сердце. Да, костыли подогнулись, когда все
это свалилось на него - и прохладный полусумрак антиквариата в Мюнхене,
щекочущий дым дядюшкиных сигар показался единственным прибежищем, как в
детстве после шалостей. Дядя погиб при налете, все дела по наследству
откладываются, может быть тоже все будет конфисковано, он остался без
гроша... но что же? Может быть, сестра жива еще. И ему самому только
тридцать лет - и он последний в роде. Вот у этих людей напротив, в этом
сумасшедшем "пансионе" нет ничего, кроме потертых чемоданов, а если даже
вырубят половину парка, то хоть картошкой засадить его, картошку позволят
сажать победители, при всех обстоятельствах какой то клочок земли
останется... нет, балтийский рыбак сам сплел бы сети, и кистей своих не
бросит на берегу, только рукава засучит. Как он сказал: война для нас не
кончилась! Только фронтов прибавилось ... Викинг! Они, Рона, тоже из
викингов - датский род ...
(Он сажал картошку уже следующей весной, хотя и не в парке, и жил во
флигеле бывшего управляющего; вокруг "башенного вяза" прохаживались, шаркая
ногами по плитам, новые обитатели замка: американский лагерь для бывших
офицеров югославской королевской армии. "Генеральский лагерь" - называли
окрестные жители седых и седеющих людей в мятых пиджачках с цветными
рубашками, срывавшихся с робкого взгляда на барский жест и расправленные по
военному плечи. В коридорах замка стояли еще многосотлетние, несгораемые
шкафы из резного дуба, лари и статуи; в комнатах с лепным потолком обитатели
сидели на походных койках; разваренные макароны в солдатских манерках
подогревались на электрической плитке; стратегические вопросы войны --
бывшей и завтрашней - (в том, что она будет уже завтра, сомневались разве
только в глубине души, но не признавались в этом и самому себе) - решались
на скамейке под вязом...

* * *

"Но мы забежали вперед: вернемся к рассказу" - писалось в старинных
романах. К ним же относится и другая мудрая сентенция: "Но действительность
выглядит иначе, чем ее описывают господа романисты". Совершенно правильно.
Мы достаточно набегались, чтобы добровольно нестись куда то еще, хотя бы и
вперед, в будущее. Виновата только экранная стена Дома Номер Первый, на
Хамштрассе, и если на ней отразилось что-то, чего еще не было, но будет --
то кто разберет тени будущего на голой пустой стене в серую, промозглую
осень - грязный порог путающей зимы...
Даже Викинг слегка передергивает плечами, спускаясь по выбитой
снарядами лестнице из выстуженного графского чердака на улицу. Надо подумать
о пальто. Пока что он небрежно делает вид, как будто только что вышел из
дома за углом - стоит ли одеваться ради этого, и разве это настоящая зима?
Но если делать вид часами, и в дождь, то не спасают никакие поднятые
воротники, а "соседних домов" за углом просто нет на километры развалин - и
становится неуютно. Викинг по привычке зажимает в прищуренный глаз голый
угол стены, прикидывая, к кому обратиться: пожалуй, лучше всего спросить
Разбойника, синеглазого латыша на верхнем этаже. Этот на все руки, а то